Наконец приехал автобус. Я заняла место впереди, а Лицзюань и Шестой уселись позади меня. Мы устроились с комфортом, но понимали, что это ненадолго, поскольку автобусы в сельской местности здесь обычно набиты битком. Сначала в автобус зашел старик с бамбуковой метелкой и вымел из-под сидений гору шелухи от семечек. Мы сидели тихо, как мышки, и ждали остальных пассажиров.
Нам предстояло преодолеть сорок восемь километров до главной дороги, причем у нашего скрипучего автобуса на это ушло аж три часа. Если честно, я устала после трех дней ходьбы и двух ночей, проведенных на полу чьих-то хижин, но о том, чтобы поспать по дороге, не могло быть и речи. Несколько пассажиров выпустили в проход щенков, которых, видимо, только что купили. У одной тетки в корзине сидело аж четыре маленьких создания, а еще одна собака, побольше, устроилась на коленях у новой хозяйки и поскуливала всякий раз, когда автобус попадал в яму.
«Это еще не самое плохое, дружок, — мрачно подумала я, глядя в грустные глаза пса, — тебя купили, чтобы в один прекрасный день зажарить…»
Боже, я никогда не думала, что буду так счастлива увидеть асфальт и другие машины. Дорога стала менее ухабистой. В конце концов, после четырех часов тряски, мы добрались до автовокзала, где пересели на автобус до Цзинхуна. Солнце тем временем медленно клонилось к горизонту. В вечернем свете поблескивала безмятежная гладь воды на заливных полях, в которой отражались банановые деревья и кусты диких хризантем.
Глава 20
Сколько времени идет поезд
Когда я вернулась в Куньмин, Рождество уже вступило в свои права. На календаре было второе декабря, и на улицах повсюду сияли огнями елки. Из аэропорта я прямиком поехала в тот отель, где останавливалась несколько дней назад. Девушка в турбюро забронировала для меня билет в Гуйлинь, и я хотела забрать его. В фойе, на которое еще совсем недавно было приятно взглянуть, теперь стояли пластиковые ангелы высотой в человеческий рост. Ну и безвкусица!
Меня заверили, что поезд до Гуйлиня идет восемнадцать часов. Я уже собиралась заплатить, но решила еще раз проверить даты.
— Во сколько поезд прибывает в Гуйлинь? — спросила я.
Девушка замолчала и зашелестела расписанием. Она была вся какая-то тонкая и плоская, почти двухмерная, как будто ее хорошенько отутюжили.
— Ага, вот. В два часа ночи. В четверг.
Стоп! В четверг? Но сегодня вторник! Это вовсе не восемнадцать часов, а почти тридцать, поскольку поезд отправляется сегодня вечером, в десять минут девятого.
— Вы же мне сказали, что поезд идет восемнадцать часов, — в ужасе сказала я, все еще думая, что сейчас недоразумение как-то разрешится. Может быть, существует два поезда. Один скорый, а второй пассажирский, который останавливается на каждом полустанке. Если что, я готова еще поторчать в Куньмине и уехать на скором поезде.
Следующий час я потеряла зря, поскольку китаянка отказывалась признать, что допустила ошибку, решив, во что бы то ни стало, сохранить лицо. Вместо того чтобы извиниться и открыть мне страшную правду, дескать, никакого второго поезда не существует, она решила убедить меня, что с восьми вечера вторника до двух часов ночи четверга пройдет всего восемнадцать часов.
— Да! Восемнадцать! — воскликнула она и даже попыталась улыбнуться.
Я замолчала. Интересно, эта мадам действительно не умеет считать или пытается обдурить меня?
— Вовсе нет, — медленно протянула я. — Не восемнадцать, а тридцать.
— Нет, восемнадцать.
Я попыталась донести до нее свою точку зрения на китайском. Вообще-то я не собиралась учить сотрудницу отеля математике, просто хотела узнать, есть ли более быстрый способ добраться до Гуйлиня, но упрямая девица не сдавалась. Она куда-то звонила, мне пришлось говорить с кучей народу и задавать всем один и тот же вопрос — есть ли другой поезд? И я неизменно слышала один и тот же ответ — а чем вам не нравится этот, он ведь идет всего восемнадцать часов.
Плоская девушка отвела меня к молодому человеку за стойкой регистрации, который говорил по-английски лучше, чем она, и объяснила суть проблемы. Парень энергично закивал.
— Да, поезд идет восемнадцать часов, — почти искренне ответил он.