– Ну вы и дрыхнуть! – весело заметил Талли.
– Что случилось?
– Мандарин ушел еще до рассвета. И ребята, сторожившие Дента. И большинство солдат. У нас перемирие на день.
– Почему?
– Эмиссар Линь, похоже, хочет продемонстрировать, какой он хороший человек, раз помнит «день субботний, чтобы святить его»[27].
Они пошли прогуляться по Хог-лейн, сделали круг по улице Тринадцати Факторий и вернулись к набережной. Вокруг по-прежнему оставалось довольно много солдат, а вот торговцев почти не видно, иначе можно было бы подумать, что все вернулось на круги своя. Час спустя двое хонгов, которых выставили напоказ в цепях вместе с Джокером, появились рядом с Британской факторией. Они выглядели усталыми, от пережитого накануне испытания остались синяки, но оба с радостью согласились перекусить. Джокер не пришел. Они сказали, что старый хонг отправился домой отсыпаться.
Ближе к полудню Трейдер заметил нечто странное. Вокруг стало слишком тихо. Все дело только в субботе? Он встретил Мэтисона, который сообщил, что его компрадор исчез. В Британской фактории почти никто не пришел на ланч.
– Плохой знак, – заметил Талли. – Слуги все узнают раньше нашего.
После ланча пришло известие, что капитан Эллиот, суперинтендант, возвращается из Макао.
– Неизвестно, когда он приедет, – сказал им Мэтисон, – даже если китайские власти пропустят его.
– А с чего им его останавливать? – спросил Трейдер у Мэтисона.
– Они могут решить нас изолировать.
– Не вижу толку от его приезда, – проворчал Талли, – если только он не приплывет на военном корабле.
Примерно в двадцать минут шестого на реке появилась гребная шлюпка – небольшое, обшитое внакрой суденышко едва ли двадцать футов в длину, на котором работали веслами с полдюжины гребцов. Сначала никто даже не обратил на нее внимания.
После полудня небо затянулось облаками, река казалась серой, но когда в облаках появлялись просветы, то на водной глади появлялись золотистые полосы. Трейдер, стоявший на берегу, первым заметил игру света на синей с золотым форме одного из пассажиров в хвостовой части гребной шлюпки, догадался, что это могло означать, и помчался предупредить Мэтисона и остальных.
Нелегко производить впечатление, когда ты один-одинешенек выбираешься из гребной шлюпки, подумал Трейдер, но по мере возможностей Эллиоту это удалось.
Он был одет в форму морского офицера, на боку болталась сабля. Эллиот и так был высоким, а в треуголке, украшенной перьями, казался еще выше. Он выпрямился, подошел к группе торговцев, которые собрались, чтобы поприветствовать его, и объявил:
– Джентльмены, теперь вы под моей защитой!
Трейдер уставился на него с удивлением.
Чарльзу Эллиоту было около тридцати пяти, и он дослужился до капитана на британском флоте. Трейдер знал об этом, а потому ожидал увидеть прожженного морского волка, командира с суровым лицом. Перед ним же сейчас стоял один из тех бледных англичан, которые до сорока лет выглядят как школьники. У Эллиота даже щеки сияли, как у школьника, а такие бледно-голубые глаза могли бы принадлежать интеллигентному пастору. Когда Эллиот заговорил, то выяснилось, что он немного шепелявит.
И этот человек заявляет, что защитит их. Трейдеру в глубине души казалось, что Талли Одсток излишне презрительно настроен к Эллиоту, но теперь наконец стало понятно почему.
– Сегодня же вечером я созову общее собрание всех факторий, – заявил Эллиот, – но сначала, Мэтисон, вы с коллегами должны рассказать, что конкретно здесь происходит. Пока же, – добавил он на подходе к Британской фактории, – не соблаговолит ли юный мистер Джардин удостовериться, поднят ли флаг империи на флагштоке.
Эллиот скрылся за дверью, а Трейдер остался на улице. Он решил, что ему не нужно присутствовать при разговоре суперинтенданта с Мэтисоном и остальными мужчинами постарше. Лучше он прогуляется немного в одиночестве и переварит увиденное.
Он добрался до конца пристани и присел на тот же швартовый кнехт, на котором так уныло устроился три дня назад. Трейдер лениво наблюдал, как мимо скользит китайская лодка с зажженными фонарями, и вдруг понял, что лодка повернула и плывет прямо к нему, чтобы пришвартоваться. Он встал и отошел от кнехта, не желая мешать. Лодка причалила к берегу. В ней сидел крупный мужчина с сигарой во рту. Это был Рид, американец.