Природные явления — гром, радуга, гроза, дождь — связывались с волей неба, и это нашло отражение в этимологии китайских слов. Одно из названий солнца и луны по-китайски — тянь-янь, что означает «небесные глаза»; радуга называется тянь-гун («лук неба»); гром — тянь-шэн («голос неба»); звезды — тянь-и («одеяние неба»); гроза — тянь-ну («гнев неба»); северное сияние — тянь-ле («разрыв неба»); погода — тянь-ци («дыхание неба»); дождь — сюань-и («семя неба») и т. п.
Небо олицетворяло собой движение. Земля же, несмотря на свирепствующие порой стихийные силы (землетрясения и наводнения), оставалась твердой под ногами человека и олицетворяла собой покой. Она была всего лишь объектом воздействия неба: воспринимала солнечный и лунный свет, тепло и холод, снег и дождь.
О всемогуществе неба упоминалось в китайских канонах. В книге «Мо-цзы», где изложены взгляды школы моистов и ее основателя Мо-цзы (ок. 479–400 гг. до н. э.), говорилось: «Небо любит справедливость и ненавидит несправедливость. Таким образом, если вести народ Поднебесной на свершение справедливых дел — это значит делать то, что любит небо. Если я делаю для неба то, что оно любит, то и небо также делает для меня то, что я люблю…
Небо не хочет, чтобы большое царство нападало на малое, сильная семья притесняла слабую, маленькую семью, чтобы сильный обижал слабого, хитрый обманывал наивного, знатный кичился перед незнатным. Это все то, что противно воле неба. Небо желает, чтобы люди помогали друг другу, знающие учили бы незнающих, делили бы имущество друг с другом. Небо также желает, чтобы верхи проявляли усердие в управлении страной и в Поднебесной царил порядок, а низы были усердны в делах».
В конфуцианской книге «Шу-цзин» (IV в. до н. э.) сказано: «Только небо наблюдает за народом, ведает справедливостью, посылает урожай и неурожай. Без неба погибнет народ. От милости неба зависит его судьба».
Равномерное распределение дождливых и солнечных дней, обильные урожаи, мир и спокойствие на земле служили доказательством того, что небо довольно земными порядками. И наоборот, засуха, наводнения, солнечные и лунные затмения, а также голод, бунты, эпидемии рассматривались как вестник «небесного гнева». Умение правильно истолковывать «настроение» неба считалось большим искусством, которым владели немногие.
Летом 1817 г. Китай постигла засуха. По этому поводу император Цзяцин сделал следующее заявление: «Нерадивость и леность чиновников правительства составляли зло, которое длительное время накапливалось — оно появилось не сегодня. В течение ряда лет мы настойчиво предостерегали подданных и подвергали их наказанию за многие обнаруженные преступления. Поэтому в последнее время наблюдается некоторое улучшение обстановки в стране, и вот уже несколько сезонов стоит благоприятная погода. Вина за засуху в этом сезоне, возможно не полностью, ложится на чиновников. Мы обдумывали это и убедились в следующем: лазурное небо выразило свое неодобрение, не послав дождя в район столицы на несколько сот ли в окружности, потому что более 50 бунтовщиков сбежали из-под стражи и скрываются где-то недалеко от Пекина. Следовательно, плодородные пары сдерживаются где-то наверху и счастливая гармония времен года нарушена».
Вечером 14 мая 1818 г. Пекин неожиданно окутала тьма, с юго-востока подул сильный ветер, хлынул ливень. В это время небо побагровело, а воздух стал разреженным; страшные раскаты грома привели людей в смятение. Придворные астрологи, не рассчитывая на то, что зло будет пресечено одним лишь императорским увещеванием, посоветовали обнародовать манифест, объясняющий подданным, почему император снимает с себя ответственность за происходящее. В манифесте было сказано: «Клеветнические наветы привели к гибели и смерти невинных людей. Они сами вызвали то ужасное знамение, которое мы все видим. Ветер, дующий с юго-востока, в достаточной мере доказывает, что в этом районе совершено какое-то тяжкое преступление, а чиновники отнеслись к происшедшему халатно, и это вызвало гнев неба».