Новым сегунам из рода Токугава, раз и навсегда отказавшимся от экспансии на континенте, удалось завершить подчинение всей страны. Последним эпизодом было подавление восстания христиан в 1638 г., когда голландский флот оказал помощь в осаде твердыни повстанцев. Объединенная Япония свыше двух веков прожила без войн, закрывшись от иностранцев. Лишь голландцам разрешалось держать факторию на крохотном острове Дадзима: он был искусственным, насыпным, дабы нога чужеземцев не оскверняла землю Японии.
При Токугава исчезли полунезависимые города и самоуправляющиеся гильдии, крестьяне были фактически прикреплены к земле. Социальная структура стала более простой и унифицированной. Установив мир, Токугава строго запретили сначала простолюдинам, а затем и вообще всем жителям Японии хранить тэппо. Самурайская идеология была несовместима с использованием огнестрельного оружия. То, что крестьянин с его помощью мог убить благородного воина, угрожало незыблемости социальной иерархии. Во второй половине XVII в. изготовление ружей было полностью запрещено, и постепенно японцы разучились производить огнестрельное оружие, оставив порох лишь для фейерверков. История японских тэппо является классическим примером обратимости технического прогресса. Использование военно-технических инноваций обеспечило в эпоху Эдо политическое объединение и стабилизацию, что дало затем возможность властям блокировать опасные новшества, коль скоро внешней угрозы не существовало.
Большинство европейских монархов, как и Токугава, считали себя рыцарями, чья «идеология меча» отвергала аркебузы. Но ни у одного из правителей Запада не было возможности запретить новое оружие или выйти из «гонки вооружений», слишком жестким было военно-политическое соперничество в Европе. Хотя ценности общества и предписывали борьбу за незыблемость социального порядка, на Западе силы, стоявшие на страже традиции, оказались не на высоте именно из-за отсутствия политического единства региона.
И даже в условиях вполне реальной турецкой угрозы, когда полчища Сулеймана Великолепного дважды подходили к Вене, консолидации Европы не происходило. Скорее, турки стали фактором, препятствовавшим созданию общеевропейской империи и воссозданию единства церкви. Император Карл V, он же король Испании (и всех ее новых владений), не мог одолеть своего главного соперника — короля Франции, заключившего союз с турками. В начавшейся Реформации Лютера поддержали многие немецкие князья, но император, желая восстановить единство католической веры, не мог обрушить на князей-лютеран мощь своих репрессий, прежде всего потому, что турки угрожали его родовым владениям — Австрии, и для борьбы с ними нужно было согласие князей.
То здание, которое историки назовут затем абсолютизмом, вынужденно, по необходимости строилось на основе права, а не только с опорой на военную силу, хотя бы потому, что на силу в Европе всегда находились другие силы.
Успехи Реформации стали стимулом к проведению реформ (Контрреформации) в лоне католической церкви. В некоторых странах Европы вспыхнули религиозные войны. Еде-то безоговорочно победили протестанты, где-то католики. Но в некоторых странах, где так и не удалось установить единоверия, раньше других пришлось отказаться от идеи веры как главной «скрепы» государства. Как результат — возникновение новых политических теорий, по-новому объясняющих принципы политического и социального устройства. Англия, Франция, республика Соединенных Провинций, некоторые области германского мира — здесь будет биться пульс научной и политической мысли в следующие два столетия.
Главным козырем Европы была обращенность к морю. Кочевникам не надо было учиться воевать на коне, жителей побережья Атлантики не надо было обучать кораблестроению и навигации. Плавание в Атлантике намного сложнее, чем в Индийском океане, поэтому обогнувшие Африку португальские каравеллы, да еще оснащенные пушками, сразу показали свое превосходство. Европейцы не переставали совершенствовать маневренность флота и умение вести артиллерийский огонь, что достигалось слаженностью действий матросов и канониров. В XVII в. блестящие эскадры Пиренейских стран будут превзойдены флотами Голландии, Англии, а затем и Франции. Флот стал важнейшим компонентом «Военной революции», развернувшийся на Западе.