У меня привычки скромные, я не избалован и еще недостаточно испорчен по части мотовства и излишеств. Я выпивал и выпиваю. Но все знают, что я не любитель кабаков, а люблю выпить со своими ребятами дома. И если приходится общаться со всякой сволочью, так ведь это же подвиг. А если бы ты видел, кому мне приходится руку жать, разговаривать и даже с ними обедать — ужас…»
Ему недолго пришлось страдать на загранработе от обилия приемов, шампанского и прислуги.
В Китай отправили большой отряд военных советников, командиров Красной армии, и разведчиков. Они помогали и гоминьдану, и компартии. Эта двойственность определяла отношения между двумя странами. И Чан Кайши то отчаянно нуждался в советской помощи и тогда терпимо относился к коммунистам, то пытался задушить компартию и ссорился с Москвой. В 1927 году Чан Кайши приказал арестовать коммунистов и изгнал из страны советских военных.
6 апреля 1927 года китайская полиция устроила налет на советское полпредство в Пекине и арестовала несколько сотрудников резидентуры, которые работали в составе полпредства и торгового представительства. Появление китайской полиции и солдат в советском полпредстве оказалось неприятным сюрпризом: китайцы захватили секретную переписку. Правительственные войска расстреливали коммунистов. Погибли тысячи людей. Казнили и вторую жену Мао Цзэдуна — Кайхуэй.
В первый раз его женил отец, когда Мао исполнилось всего четырнадцать лет, невеста была на четыре года его старше. Они пробыли в браке год, в 1910 году она умерла. Американскому журналисту Эдгару Сноу Мао рассказывал: «Я никогда нежил с ней. Я не считал ее своей женой и почти не думал о ней».
Он женился на Ян Кайхуэй, дочери своего преподавателя, но со временем утратил к ней интерес. Когда ушел вместе с партизанами в горы, то нашел себе третью жену — Гуйюань, которой было восемнадцать лет. Мао бросил Кайхуэй, родившую ему троих сыновей. Она страдала без мужа, постоянно думала о Мао. Передавала мужу квашеную фасоль с красным перцем — любимое блюдо Мао. Писала ему стихи:
Солдаты сняли с расстрелянной жены Мао башмаки и забросили их подальше — таково было поверье, иначе дух убитой женщины стал бы их преследовать. Когда солдаты ушли обедать, выяснилось, что женщина еще жива. Солдаты вернулись и добили ее.
Русские сражаются в Китае
Среди военных советников, присланных из Москвы, были очень известные люди. Прославленный полководец Василий Константинович Блюхер окончил Первую мировую унтер-офицером, отличился в Гражданскую. В 1921 году впервые попал на Дальний Восток в роли военного министра и главнокомандующего Народно-революционной армией буферной Дальневосточной республики.
В 1924 году его командировали в Китай главным военным советником. Он взял себе экзотический псевдоним Зой Всеволодович Галин — по именам детей и жены. Одновременно с ним советским военным атташе в Китае был другой будущий маршал — Александр Ильич Егоров. Помощником к нему отправили одного из создателей Красной армии Валентина Андреевича Трифонова (см. «Вопросы истории», 2001, № 11, 12).
Вернувшись домой в марте 1926 года, Валентин Трифонов отправил в политбюро записку «О работе полномочного представительства Советского Союза в Китае». Его взгляды резко разошлись с мнением политического и военного руководства страны.
«Наши советники встали на путь создания просоветского правительства, — писал Трифонов. — Создавать в Китае правительство нашими руками — это авантюризм… То, что делается Советским полпредством в организации вооруженных сил Китая, является в чистом виде беспочвенной военной авантюрой. Стоит эта авантюра огромных средств советских налогоплательщиков и нашей репутации в Китае…
Наша политика такова, что столкновения в Маньчжурии и на КВЖД — неизбежны. Китайский народ рассматривает нашу активность в Китае и на КВЖД не как помощь национально-освободительному движению, а как империализм…