Довольные собой, парни двинули по Пекину дальше — вразвалочку, не спеша, словно по пыльной улочке родной Усовки.
— М-да, — засмеялась Лина. — Верно у Даля написано: «Что русскому здорово, то немцу смерть». Наших за границей ничем не испугаешь. Хочешь самого поджаристого и жирненького скорпиончика? — озорно подмигнула она мужу.
— Бр-р, — брезгливо передернулся Петр. — Лин, прекрати сейчас же. А то я передумаю, и мы не зайдем вон в тот магазинчик через дорогу.
— Что еще за магазинчик? — насторожилась Лина.
— Ювелирный, — небрежно сообщил Петр, — у меня появилась одна идея.
— Какая еще идея? — возмутилась Лина. — Ты же сам говорил, денег в обрез. А просто постоять-поглазеть — времени жалко.
— Ну, на эту идею у меня денежек точно хватит, — успокоил ее Петр, и Лина примолкла, заинтригованная. Ее любопытство нарастало с каждой минутой, но не было никакой возможности угадать по лицу мужа, что он задумал.
Они вошли в крутящиеся двери и застыли перед ярко освещенным прилавком.
— Have you a turkis? — спросил Петр по-английски.
— Билюза? Конесно, есть — неожданно ответил ему продавец-китаец по-русски и улыбнулся во все свои 32 белоснежных зуба. — Вам, мадам, какую: в золоте, в селебле, синюю, зеленую?
— Ту, что подешевле, — без экивоков уточнила Лина. — Она начала уже кое-что соображать.
— Синюю в серебре, — ответил за нее Петр. — Так ведь?
— Зачем? — попыталась возмутиться Лина. — Мы же договорились тратить деньги только на экскурсии. Я вполне обойдусь и без очередных побрякушек. Все равно носить некуда. Ну, не на работу же! Еще не хватало зависть у наших нищих педагогов вызывать: мол, начальница и в Китай смоталась, проветрилась, и красивых цацек там накупила. А в театр мы с тобой, муженек, редко выбираемся. К тому же ты обещал сводить меня в здешний ресторан: попробовать знаменитую «пекинскую утку».
— Ладно, не хотел говорить, но придется. Имеется небольшая заначка, — хитро взглянул на жену Петр. — Перед самым отъездом я получил денежки за внеплановые дежурства и обменял на юани «на всякий пожарный». Так что на «пекинскую утку» нам с тобой их стопудово хватит. Кстати, кое-кто из нашей группы, как я слышал, тоже об этой жирной утке давно мечтает. Так что, если уговорим этих «кого-нибудь» составить нам компанию, изрядно сэкономим. А насчет бирюзы — даже не спорь. Я еще утром слышал, как ты самозабвенно про эти камушки Вовану и Борясику пела. Так что изволь, дорогая примерить вот эти серьги. Должен же я подарить молодой жене хоть что-то в память о Китае! Точнее — о нашем медовом месяце, — закончил Петр с облегчением слишком длинный для него монолог.
— Ой, красота-то какая! — выдохнула Лина с восхищением, вдев серьги в уши, — боюсь, я теперь не смогу их снять.
Две хорошеньких сережки грушевидной формы шли Лине так, словно она носила их всегда.
— Ну и не снимай! — рассмеялся Петр. — Фирма «Петр и компания» готова выполнить любой ваш каприз, мадам! Разумеется, в пределах разумного…. Главное, теперь не перепутать выход и пройти в них через кассу.
Он подмигнул китайцу-продавцу и тот, не выдержав, от всей души рассмеялся.
— Ой, эти зенсины такие смесные! — обратился он к Петру. — Любят укласения, как иглуски. Плоходите, мадам, касса вон там. Не нада селезки из усей вынимать. Они на вас класиво смотлятся!
Когда Лина и Петр оказались на улице, Лину, как обычно в таких случаях, охватило запоздалое раскаяние.
— Ой, какая я все-таки транжира, — вздохнула она.
— Ну да, транжира, согласился Петр и поцеловал ее в ухо. — Зато такая красивая, особенно в новых сережках! — усмехнулся муж и крепко сжал ее пальцы. Слава богу, с покупками покончено, теперь мы, как ты хотела, «просто гуляем по городу».
— Понимаешь, Петр, я тоже должна тебе кое-в-чем признаться, — сказала Лина. — У меня тоже… ну, в общем, есть небольшая заначка.
— Ого! — усмехнулся Петр. — Вот это правда. Ох уж мне эти женщины! А я-то про свои «подкожные» сказать боялся.
— Ну, моя заначка совсем маленькая, — улыбнулась Лина. — Поменяла перед отъездом остатки зарплаты на доллары, чтобы тут обменять их на юани и купить родне и близким подружкам маленькие сувениры. Ну, должна же я хоть что-то привезти с другого конца света тем, кто, возможно, никогда-никогда сюда не долетит!
— Водку со змеей? — развеселился Петр, — Для твоей подружки Марфы?