Вызываю перед глазами красные циферки часов. Несколько секунд тупо смотрю на них, затем вызываю календарь.
Прошло всего двадцать минут с того момента, как я лег спать! А кажется, что не меньше нескольких часов!
Что ж, раз можно спать дальше, воспользуюсь этим. Ццва смеживаю веки, как вокруг вновь начинают крутиться смутные тени. Вновь череп наполняется гулкими раскатами неясных шумов. Тело мчится сквозь время и пространство, передо мной проносятся миры, однако не могу рассмотреть ни одного из них.
Через какое-то время начинает казаться, что я всю жизнь летел от одного мира к другому. Так проходят столетия и тысячелетия. Однако, когда меня вновь выбросило из сна, часы показали, что прошло полчаса.
Еще пару раз я погружался в забытье и снова просыпался — разбитым и несчастным.
Решил выпить чаю. Включаю фонарик, достаю из рюкзака металлопластовую кружку путешественника и горелку. В кружку налил воды, поставил на решетку на верхушке цилиндра горелки. Несколько несложных манипуляций — над горелкой вздымается язычок пламени, ударяет в дно чашки.
Теперь остается только ждать, пока струйка превращенного в плазму воздуха кипятит воду. Держу наготове таблетку «Липтона», как только появятся первые пузырьки, ее следует бросить в воду и выключить горелку.
Язычок подрагивающего пламени завораживает, взгляд сам собой останавливается на бьющем в дно кружки потоке плазмы. Огонек танцует, растет, пожирает окружающие предметы, заполняет собой все поле зрения.
Я помотал головой, чтобы отогнать наваждение. Ожидал боли в шее — ноющие мышцы просто должны были отозваться на столь интенсивное движение. Но боли не последовало. Странно, всего несколько секунд назад шею сводило болью, а теперь никаких неприятных ощущений. Да что шея, все тело полно силы и жажды движения.
Взгляд вновь останавливается на огоньке, лижущем дно... абсолютно пустой кружки!
Безумная догадка заставляет вызвать перед глазами часы. Утро. Значит, прошло уже несколько часов. Вот такие шутки выкидывает сознание: то минуты растягиваются в часы, то ночь пролетает за мгновенье.
Так или иначе, но чаю все равно выпить надо. Достаю флягу, плескаю немного в кружку, все еще стоящую на горелке, тут же отскакиваю — вода взметнулась вверх горячим белесым облачком. Еще несколько раз повторяю подобную операцию.
Наконец вместе с паром уносится достаточное количество тепла. Теперь можно наполнить кружку водой, не опасаясь, что вода тут же улетучится.
Через минуту чай готов. Закусываю терпкую жидкость куском концентрата. Хочется чего-то более натурального. Однако натуральная пища неминуемо приведет к состоянию ленивой сытости, идти никуда не захочется. А мне нужно добраться до Петербурга.
Хотя стоит ли? Отсижусь спокойно здесь.
Нет, так не пойдет. Если водителя, подвозившего меня, найдут, то искать начнут отсюда. К местному населению я не прибился — это проверят быстро. В леса я тем более не ушел, было бы глупо проехать сотни километров через малонаселенные места, чтобы скрываться на природе вблизи мегаполиса.
Так что искать меня начнут с развалин. Уходить надо. Вот только как вылезти наверх? Тем же путем, которым залез сюда? Нет, там без специального снаряжения не забраться. Да и опасно лезть сквозь дырку, которая обрушивается от малейшего чиха.
Можно идти по туннелям. Так даже лучше — не надо будет на виду у местных вылезать из развалин и искать едущих в Петербург. Если бы я так сделал, то меня бы запомнили надолго. Тем более я где-то потерял маску-мешок.
А вообще, надо было еще вчера продумать, как замести следы на пути к Питеру. Все-таки никудышный из меня секретный агент.
Я вывел на второй визуальный слой карту канализационных туннелей. Затем наложил на нее топографическую карту местности. К сожалению, выработать маршрут в паутине туннелей совсем не просто. А специальных программ для этого нет — наверное, путешествие по канализации не является слишком распространенной разновидностью туризма.
Хотя существуют диггеры, может, поискать такую программу на их сайтах? Почти не надеясь на удачу, я ввел в поисковик запрос, и количество пунктов в полученном списке сайтов заставило меня воспрянуть —оказывается, огромное количество людей обожает в свободное от работы и от учебы время бродить по колено в экскрементах.
Я бы и в этот туннель добровольно не полез, а подавляющее большинство диггерских клубов расположены в моем времени, то есть бродить их членам приходится по еще действующей канализации. Самое удивительное, что они умудряются получать от данного процесса огромное удовольствие. Вероятно, это какая-то разновидность мазохизма.
Искомая программа обнаружилась довольно быстро. Загрузив ее в чип, я уже через минуту имел оптимальный маршрут.
В приподнятом настроении я потопал в указанном направлении. Хорошо еще, что в отличие от диггеров я иду по туннелю, где уже сотни лет нет ничьих экскрементов. Точнее, уже есть — после завтрака я ощутил вполне естественные физиологические потребности, которые тут же и справил.
В такт моим шагам впереди мечется пятно света, эхо разносится далеко вперед и назад. Время от времени я прохожу через перекрестки, однако карта надежно ведет меня к цели. Правда, свое местоположение я определить не могу — стоило мне уйти подальше от провала, как спутниковая система перестала отзываться, а вскоре пропал и выход в Сеть.
Пришлось на каждом перекрестке и повороте самому по карте фиксировать точку своего пребывания. Это требовало определенной концентрации, и я не сразу заметил, что мои шаги создают какое-то странное эхо. Как будто шагаю не только я, а кто-то еще пытается подстроиться под мой темп ходьбы, чтобы его шагов слышно не было. Я обернулся туда, где был только что пройденный перекресток. В свете фонарика силуэт, метнувшийся в боковой туннель, был заметен абсолютно отчетливо.
Несколько секунд тишины прервались торопливым топотом — преследователь испуганно удирал.
— Стой! — крикнул я, не особенно надеясь, что убегающий послушается. Скорее уж это заставит его прибавить ходу.
Топот затих. Видимо, по голосу человек определил, что зла ему я не желаю. Пока я соображал, что делать дальше, шлепанье подошв возобновилось. Но теперь оно было неспешным и приближалось ко мне — абориген решил вступить в контакт.
Я стою на месте, боюсь спугнуть туземца. Через некоторое время его фигура показалась из бокового туннеля, но тут же отпрянула назад. По тому, как он закрыл лицо руками, я понял, что его слепит свет.
Я тут же направил луч в пол и уменьшил яркость. Абориген вновь зашлепал по влажному бетону. Несмотря на отвратительное освещение и расстояние, я рассмотрел его очень хорошо — очки дали четкую и увеличенную картинку, обработанную десятком фильтров. Худой, жилистый, почти лысый, большие водянистые глаза и уши-лопухи.
Кожа бледная, как будто человек всю жизнь провел в этих туннелях. Грязные .лохмотья наводят на ту же мысль. В руке держит фонарик, который сейчас выключен, должно быть, экономит батарею.
— Ты кто такой? — поинтересовался он у меня.
— А ты кто?
Не люблю отвечать вопросом на вопрос, но бывают ситуации, когда это необходимо.
— Я — Тимофей,— ответил абориген.
— А я — турист,— решил я придерживаться легенды, выдуманной в первый день пребывания в этом мире.— Диггер я. Брожу по канализациям в поисках острых ощущений.
— Угу.— Похоже, Тимофей слова «диггер» не понял, но решил данный факт скрыть.— А я тут живу.
— Давно? — поинтересовался я, готовясь услышать в ответ «всю жизнь». Хоть такое и невероятно, но от пережитого за последние дни у меня окончательно пропали все остатки скепсиса. После того как мне пришлось жить только на инстинктах и рефлексах, я готов ко всему. И если сейчас сквозь потолок спустится летающее блюдце, я не удивлюсь, а начну соображать — не агрессивны ли зеленые человечки, и если да, то как их нейтрализовать.
— Неделю,— ответил на мой вопрос абориген.
Я вздохнул с облегчением. И без того травмированная психика не выдержала бы появления Маугли, которого воспитывали местные крысы и дождевые черви. Или кто там водится в канализациях?