Старший группы, которого звали Шен Санг, огорченно поморщился.
- Пожалуйста, не шумите, мадам, иначе нам придется воспользоваться нашим оружием...
- Вам, должно быть, известно, что в Англии такие штучки не проходят, спокойно возразила Ширли и храбро посмотрела в глаза Шену. Тот смущенно отвел взгляд в сторону.
- Весьма сожалею, мадам, - пробормотал он, - но мы лишь выполняем распоряжение своего руководства. Мы не сомневаемся, что оно действует в интересах нашей любимой родины, и счастливы выполнить свой революционный долг.
- Да я скорее умру на месте, чем позволю себе оказаться в руках таких людей, как вы, - гордо заявила Ширли, подбоченившись и вздернув свой маленький подбородок.
Шен Санг молчал, усиленно размышляя, как быть дальше. И тут все вздрогнули от громкого стука - Мэвис Минг свалилась в обморок.
Ширли вскрикнула, подбежала к ней и опустилась на колени.
- Вот видите, что вы натворили! - гневно воскликнула она, посмотрев на китайца, а затем нагнулась и принялась расстегивать ее халатик.
Шен Санг задумчиво посмотрел на свой кольт, перехватил его за дуло, размахнулся и ударил ее точно по затылку. Прогремел выстрел, и пуля чуть было не оторвала ему ухо. Шен Санр удивленно уставился на револьвер, а затем перевел взгляд на Ширли, которая, свернувшись клубочком, легла на Мэвис. Та открыла глаза и буркнула обиженным тоном:
- Не надо в меня стрелять! Я сама пойду! - И снова зажмурилась.
- Идем отсюда! - прикрикнул Шен Санг. - Скорее! Надо как-то дотащить их до машины!
На каждую заложницу пришлось по два агента. Для того чтобы вынести их на улицу и втиснуть в салон "ситроена", времени понадобилось совсем немного. Через несколько минут набитая людьми машина мчалась по направлению к китайской торговой миссии.
"Конфуций" проводил взглядом автомобиль, теряясь в догадках, кого же застрелили в квартире Корнелла. Наконец, повернувшись к женщине, стоявшей рядом с ним за углом соседнего дома, он пробормотал:
- Отличная работа! Наконец-то наши дела вроде пошли на лад. А теперь, уважаемая леди, ваша очередь. Желаю успеха!..
- Сперва задаток, товарищ Канг, - возразила его спутница, протягивая унизанную кольцами руку ладонью вверх.
"Конфуций" раздраженно полез в карман и вытащил две пятифунтовые купюры. Вложив их в маленькую изящную ладонь, он на мгновение задержал в ней свои пальцы, потом вздрогнул и убрал их.
- Я готова, - сказала мадам Лили фон Берн, и в голосе ее прозвучало волнующее обещание.
- Сначала вы должны сказать мне кое-что, - напомнил Канг.
- Что именно?
- Как удобнее всего проехать в Холборн? - спросил вдруг товарищ Канг и уточнил свой вопрос: - Каким автобусом?
Положение его было незавидным. В кармане осталось пять шиллингов три пенса. Остальные деньги обещаны мадам Лили.
Он восхищенным взглядом проводил ее, когда она с небольшим чемоданчиком в руке направилась в квартиру Корнелла. "Конфуций" даже немного завидовал своему противнику - такой роскошный способ проиграть дело!
Несмотря ни на что, он гордился, что работает рука об руку со знаменитой Лили фон Берн. Это возвышало его в собственных глазах на несколько порядков.
ГЛАВА 20
ГРЕХОПАДЕНИЕ ДЖЕРРИ КОРНЕЛЛА
Маняще покачивая бедрами, легендарная Лили фон Берн поднималась по лестнице. Звонко постукивая по ступенькам невероятно высокими каблуками своих сапожек, она направлялась к цели. Несмотря на возраст, у нее была великолепная фигура и, пожалуй, самые красивые в мире ноги. Одета она была в отлично сшитый черно-белый костюм, а на изысканно причесанных белокурых волосах кокетливо сидела широкополая шляпа. Макияж не соответствовал последней моде, но в лице ее было что-то притягательное, зовущее. Темные с поволокой глаза обещали все, что может обещать взгляд многоопытной женщины. Чувственный рот алел, словно цветок желания.
Войдя в квартиру Корнелла, мадам Лили окинула профессиональным взглядом место грядущих событий и приготовилась взяться за дело.
Джерри поставил машину в гараж и облегченно вздохнул - полиция его так ни разу и не остановила.
Он медленно поднялся по лестнице, предвкушая встречу с Ширли. Вначале будет чаепитие на кухне, потом они отправят Мэвис смотреть телевизор, а сами лягут в постель...
Джерри мечтательно улыбнулся, открывая замок своим ключом. Захлопнув за собой дверь, он озадаченно остановился посреди прихожей. В квартире было подозрительно тихо. Он машинально посмотрел под ноги и вздрогнул - на коврике валялся большой армейский кольт довоенного образца. Джерри поднял его, принюхался и замер: из дула в нос ударило противным запахом пороховой гари. Из кольта стреляли, и совсем недавно!
Он бросился в гостиную - никого. Джерри заглянул на кухню. Тоже пусто. И в маленькой комнате, где ночевала Мэвис, не было ни души.
Тогда Джерри ринулся в спальню и от изумления остолбенел.
Он выронил кольт, тот с глухим стуком упал на ковер, а Корнелл так и остался стоять, вытаращив глаза.
На его кровати, откинувшись на подушки, сидела какая-то чужая женщина, совершенно раздетая, если не считать короткой меховой накидки на плечах и черных кожаных сапожек на высоченном каблуке. Одну одуряюще прелестную ногу она вытянула вперед, а другой, согнув ее в колене, слегка покачивала. Высокая грудь с большими розовыми сосками колыхалась в такт дыханию. Незнакомка откровенно разглядывала Джерри.
- Привет, красавчик! - произнесла она наконец с приятным иностранным акцентом.
Джерри уловил тонкий аромат духов, с трудом проглотил застрявший в горле комок и, запинаясь, пробормотал:
- Я ищу Ширли... мою подружку...
- А я попросила ее уйти вместе со второй девушкой... - лукаво улыбаясь, объяснила незнакомка. - Чтобы ты достался только мне... - И она протянула к нему украшенную кольцами руку.
Джерри попытался было противиться искушению.
- Но... - выдавил он.
Незнакомка нетерпеливо отмахнулась.
- Перестань упрямиться, глупенький! Забудь о ней! Ну, иди же к своей Лили... - Она немного подвинулась, освобождая место рядом с собой. - У тебя было две женщины, а теперь будет тысяча... Я научу тебя таким штучкам, какие тебе и не снились... Я дам тебе больше, чем любая другая женщина... Иди же ко мне, мой кролик...
Ярко-красный чувственный рот так лукаво улыбался, низкий томный голос обещал такое неземное блаженство, а согнутая в колене обольстительная ножка так дразняще покачивалась, что Джерри почувствовал себя пчелкой, которая жужжит над большим красивым цветком, готовясь выпить из него сладкий нектар, весь, до последней капельки.
Ни один мужчина на его месте не устоял бы. Джерри к тому же не отличался особой стойкостью даже перед ирландскими официанточками, не говоря уже о настоящей секс-львице.
Точно в трансе он снял пиджак, расстегнул рубашку, высвободился из упавших на пол брюк и, оставшись в костюме Адама, с опаской подошел ближе.
- Ну, смелее! - подбодрила его Лили. - Не испытывай мое терпение! Я изнемогаю...
Зажмурившись, Джерри рухнул на постель и тотчас оказался в кольце горячих рук.
Ловкое податливое тело, казалось, расступилось перед ним, поглотило его, и ему захотелось раствориться в нем без остатка, сгореть в адском пламени страсти, которую оно разожгло.
Краем уходящего сознания Джерри успел подумать, что держит в объятиях венец творения. Она сводила его с ума, как до того десятки других мужчин, которых судьба подбрасывала к ней в постель. Время для Джерри остановило бег.
А жизнь между тем шла своим чередом. Где-то по лондонским улицам мчался старенький "ситроен", увозя в неизвестность Мэвис и Ширли. В безнадежно выбившемся из графика автобусе восьмого маршрута трясся товарищ Канг, на все лады понося проклятых империалистов, не умеющих наладить даже регулярное движение общественного транспорта. А на окраине города в своей вонючей норе сидел самый старый и самый грязный старьевщик Лондона, гадая, удастся ли ему выманить у племянника пятнадцать фунтов прежде, чем правда выплывет наружу.