— В такой депрессии никогда её не видела, — тихо сказала она и замолчала. — Иван Антонович! — голос её дрогнул. — А почему это всё произошло? Вы знаете? — Она перестала поглаживать одеяло и подняла на него испуганные тёмные глаза.
Слуцкий смотрел на неё и думал, что если эта женщина сейчас разыгрывает перед ним спектакль, то скорее всего, он вообще ничего не понимает ни в людях, ни в жизни.
— Катерина, а вы похудели, и вам это к лицу. Видимо, очень устали, а я хочу попросить вас помочь мне в разных хозяйственных делах. Моей сумки с дорожными принадлежностями больше нет. А там — рубашки, бельё, зарядное устройство к телефону…
— Иван Антонович, почему всё это произошло? — повторила она свой вопрос.
Слуцкий провёл по волосам здоровой рукой и ободряюще улыбнулся:
— Меня выпишут отсюда через пару дней. Тогда и разбираться будем…
По своему номеру в отеле Слуцкий соскучился, как по родному дому.
Он с удовольствием валялся на диване в маленькой гостиной, смотрел телевизор, заказывал из ресторана еду. В Америке он не мог позволить себе такого тупого безделья, хотя иногда, правда, очень редко, об этом почти мечтал. Получалось, что благодаря взрыву, чуть не стоившему жизни, исполнилось его давнее желание.
Плечо ещё ныло, но больше Слуцкого огорчало, что нельзя нормально принять душ — пока не снимут швы, хирург не разрешил мочить рану. Он подошёл к окну и посмотрел на улицу. В Москве похолодало, и москвичи снова влезли в тёплую одежду. Если бы не усилия Катерины по реанимированию его пальто, которое было на нём в тот злополучный день, пришлось бы либо мёрзнуть в куртке, либо ходить по магазинам в поисках нового. После химчистки его так художественно отштопали, что он и сам не сразу нашёл то место на рукаве, где… ну, в общем, всё понятно. В Америке небось и службы-то такой нет по ремонту тряпок.
Даша позвонила ему в гостиницу, как только он в сопровождении Катерины вошёл в номер.
— Как средняя температура по больнице? — бодро спросила она.
Слуцкий засмеялся. Похоже, однако, запаса бодрости ей хватило всего лишь на первую фразу. Он явственно различил несчастные нотки в её голосе. Катерина была права. Даша действительно не в силах контролировать своё настроение.
— Денек отдохну и тебя навещу. Буду кормить вас всех китайской едой. Как обещал! Скажи Валерию, чтоб был. Обязательно! А мы с Катериной сейчас спустимся в ресторан.
Эта идея пришла ему в голову только что. Он улыбнулся Катерине и вопросительно на неё посмотрел. Она так приветливо улыбнулась в ответ, что у него сразу потеплело на душе.
— Мы с ней устали и голодные, как волки!
Он снова посмотрел на Катерину, и она согласно кивнула головой.
— Вина хорошего выпьем, — продолжал он. — Отбивные нам зажарят с картошечкой! Я, честно говоря, подустал от больничной кухни… Как там Валерка-то? Оправился от потери?
— Какой? — не поддержала Даша шутливого тона.
— Ну раз спрашиваешь, значит, оправился. Скоро увидимся!
— Приятного аппетита! — хмуро пожелала она.
Разговор с внучкой оставил неприятный осадок. Смурная, определил он для себя её состояние. В тяжёлой хмари, в которую она сама себя загнала, самообладание теряется очень быстро. А оно ей скоро понадобится.
Расстраивать Катерину своими наблюдениями он не стал. Пусть хоть ненадолго отвлечётся от проблем. Ей ведь тоже придётся нелегко.
— Катерина! Вас всегда так длинно называли?
— В каком смысле?
— Ну не Катя, не Кэт, не Катюха…
— Нет-нет! Только Катерина. И Васенька всегда так называл.
— Опять «Васенька»! — всплеснул руками Иван Антонович и тут же сморщился от боли. — Совсем забыл, старый дурак, про новые раны… Вот ответьте мне, Катя, на один вопрос. Я, признаться, не задумывался над этим до встречи с вами. А вопрос вот какой: правильно ли, если женщина полностью растворяется в любимом мужчине?
Она улыбнулась. Сначала глаза, потом всё её милое лицо осветилось таким внутренним светом, что Ивану Антоновичу не показалось бы странным, если бы этот свет нимбом засиял вокруг её головы.
— Полностью растворяется, — совсем тихо повторила она. — Только если ей очень… очень повезёт…
Слуцкий хлопотал по хозяйству на Дашиной кухне. В приготовление китайского супа он включил всех, взяв на себя руководящую роль. Катерина варила куриный бульон, и весь дом постепенно пропитывался густым душистым ароматом. Валерка открывал банку с консервированным корнем бамбука — свежего Иван Антонович не нашёл. Ему даже удалось растормошить Дашу. Перед ней на столе лежало несколько шампиньонов и кусок ветчины, который она старательно превращала в маленькие кубики.