— Знаете, мистер Мадден, старое поверье гласит, что к красоте жемчуга добавляется красота того, кто его носил, — сказал Иден, улыбаясь.
— Ерунда! — воскликнул Мадден. — О, простите, я не сомневаюсь в красоте леди... Итак, я беру эти бусы за цену, которую вам назвал.
Иден покачал головой.
— Ожерелье стоит триста тысяч.
— Двести двадцать тысяч. Двадцать сейчас, остальные после того, как получу ожерелье. Соглашайтесь, или я ухожу.
Он встал и уставился на ювелира. Иден повернулся к миссис Джордан.
— Хорошо, Алек, — кивнула она. — Я согласна.
— Ну что же, — сказал Иден, — для вас это выгодная сделка, мистер Мадден.
— Я всегда совершаю только выгодные сделки, — заметил Мадден, доставая чековую книжку. — Двадцать тысяч сейчас. Я не против.
— Вы сказали, что ожерелье будет здесь через шесть дней? — спросил секретарь.
— Да, через шесть дней или около этого, — ответила миссис Джордан.
— Ага, — у него был тонкий холодный голос, — и его привезет...
— Посыльный, — резко сказал Иден. Ему не понравилось вмешательство Мартина Торна. Бледный высокий лоб, бледно-зеленые глаза, бледные руки. Неприятный тип!
Торн кивнул.
Мадден подписал чек и положил его перед ювелиром.
— Если мисс Эвелина вернется к зиме в Пассадену, то там она сможет носить ожерелье. Поскольку шесть дней... — продолжал секретарь.
— Кто купил это ожерелье? Вы или я? — спросил Мадден... — Я не позволю таскать его взад и вперед по всей стране. В наше время это слишком рискованно, когда каждый второй — мошенник.
— Но, папа, — робко возразила Эвелина, — он прав, и я хочу...
Она замолчала, взглянув на отца. Лицо Маддена побагровело.
— Ожерелье доставьте мне в Нью-Йорк, — сказал он Идену, не обращая внимания на дочь и секретаря. — По возвращении я дам телеграмму и вы вышлите мне ожерелье.
— Хорошо, — согласился Иден. — Если вы немного подождете, я принесу бланк договора. Дело есть дело.
— Конечно, — кивнул Мадден.
Ювелир вышел. Эвелина встала.
— Я подожду тебя внизу, папа. Я хочу осмотреть их нефриты. — Она повернулась к миссис Джордан. — Вы знаете, в Сан-Франциско лучший нефрит, чем в любом другом месте.
— Да, возможно, — улыбнулась Салли. Она тоже встала и взяла девушку за руку. — У вас такая красивая шея, дорогая, что я сразу же, как вы вошли, поняла, что жемчуг Филимора нужен именно вам. Надеюсь, вы долгие годы будете носить ожерелье и будете счастливы.
— Благодарю вас, — девушка кивнула ей и вышла.
Мадден посмотрел на своего секретаря.
— Подождите меня в машине, — сказал он и обратился к миссис Джордан: — Вы никогда не видели меня раньше?
— Простите, нет.
— А я вас видел. Правда, это было давно. Но я хочу, чтобы вы знали: я испытываю большое удовольствие при мысли, что владею этим жемчугом. Сегодня залечилась глубокая старая рана.
— Я не понимаю вас, — удивилась Салли.
— Конечно, вы не понимаете... В свое время вы приехали в Гонолулу и остановились в отеле «Палас». А я... я был коридорным в том отеле. Я видел на вас это ожерелье. Я считал вас самой красивой в мире девушкой. Теперь мы оба...
— Теперь мы оба старые, — мягко сказала она.
— Да, я это и имел в виду. Я обожал вас, но я был коридорным... Вы никогда, конечно, не замечали меня. И я тогда поклялся, что разбогатею и женюсь на вас. Теперь мы улыбнемся этому. Но сегодня я купил ваше ожерелье. Ваш жемчуг будет на шее моей дочери... Но это еще не все...
Салли пристально посмотрела на него.
— Странный вы человек, — сказала она.
— Я то, что есть, — ответил Мадден. — Я сделал то, что сказал.
Вошел Иден.
— Подпишите это, мистер Мадден, если вы согласны... Благодарю вас.
— Вы получите телеграмму, — повторил Мадден. — И вышлете ожерелье в Нью-Йорк. Помните, только туда и никуда больше. До свидания. — Он повернулся к миссис Джордан и протянул ей руку.
Она с улыбкой пожала ее.
— До свидания. — И многозначительно добавила: — Теперь я вас увидела.
— И что же вы увидели?
— Вы ужасно тщеславный человек. Но достаточно приятный.
— Благодарю вас. Я запомню это. Прощайте!
Он ушел. Иден опустился в кресло.
— Ну вот и все. Он выглядел счастливым. Я слышал, он всегда побеждает.
— Да, он всегда побеждает, — сказала миссис Джордан.
— Кстати, Салли, я не хотел поднимать этот вопрос при секретаре. Но мне ты можешь сказать. Кто привезет ожерелье?
— Чарли.
— Кто это?
— Сержант Чарли. Чан, детектив полиции Гонолулу. Много лет он был нашим первоклассным боем в большом доме на берегу.
— Он китаец?
— Да. От нас Чарли ушел в полицию. И он там на прекрасном счету. Он всегда хотел посмотреть континент, и я устроила ему это. Да и где бы я нашла лучшего посыльного? Я доверю ему свою жизнь, а не только драгоценности.