— Ну, в известном смысле… А Ли Вонга, управляющего, вы знаете?
— Конечно, и не далее как позавчера утром видел его на станции в Эльдорадо. Впрочем, в завтрашнем номере моего «Таймса» в рубрике городских новостей вы найдете упоминание о том, что мистер Л. Вонг отбыл по делам в Сан-Франциско.
— А что он за человек, этот Ли Вонг?
— Да так, обычный китаец. Здесь живет уже давно. Последние пять лет в качестве управляющего ранчо Мэддена, где одновременно исполняет и функции сторожа. Спокойный, уравновешенный человек, немолодой. Ни с кем из здешних не общается, друзей у него нет, кроме Тони.
— А это кто?
— Маленький серый австралийский попугай. Когда-то давно его подарил Мэддену капитан какого-то судна. Банкир привез его на ранчо и оставил тут, чтобы Ли не было скучно одному. Язык Тони поначалу был просто ужасен, да и каким ему быть, если птица провела многие годы в матросском кубрике? Но эти австралийские попугаи очень умны. Вы не поверите, но за короткое время, находясь постоянно в обществе Вонга, птица научилась говорить по-китайски!
— Потрясающе!
— Ну вы понимаете, это не значит, что попугай по-настоящему овладел китайским. Просто эта птица верно повторяла то, что слышала. Теперь Тони знает два языка, настоящий полиглот. Местные жители прозвали Тони китайским попугаем.
Наконец машина подъехала к большому красивому дому, окруженному высокими деревьями. Это был настоящий оазис среди обширной пустынной равнины.
— Вот мы и на месте! — сказал Холли и, понизив голос, поинтересовался: — А оружие вы захватили?
— Откуда оно у меня? — удивился Боб. — Не брал я никакого оружия.
— И я тоже. Тогда осторожней, и да поможет нам Бог!
Выйдя из машины, журналист распахнул ворота. Машина въехала во двор. Теперь можно было рассмотреть ранчо Мэддена. Внушительного вида двухэтажный дом был построен в испанском стиле, типичном для старой Калифорнии. Вдоль всего фасада тянулась длинная низкая галерея, крыша которой затеняла четыре окна, светившиеся сейчас теплым желтым светом. Холли и Иден поднялись по каменным ступеням и остановились перед массивной входной дверью.
Иден громко постучал. Прошло довольно много времени, прежде чем дверь приоткрылась и в щели показалось чье-то лицо.
— Кто там? Что надо? — поинтересовался грубый мужской голос. Из глубины дома доносились скачущие звуки фокстрота.
— Я хочу видеть мистера Мэддена, — сказал Боб.
— А кто вы такой?
— Это я скажу мистеру Мэддену. Он дома?
— Дома, но не желает никого видеть.
— Ну меня-то он наверняка захочет принять, мистер Торн, — резко возразил Иден. — Я не ошибаюсь, вы мистер Торн, секретарь Пи Джи Мэддена? Извольте немедленно доложить мистеру Мэддену, что к нему приехали с Пост-стрит в Сан-Франциско.
Дверь тут же широко распахнулась. На пороге действительно стоял Мартин Торн собственной персоной, безуспешно пытаясь изобразить приветливую улыбку на своем постном худом лице.
— Ох извините. Пожалуйста, входите. Мы как раз ждем вас.
Заметив Холли, Торн помрачнел, но не отважился преградить ему путь.
— Прошу, господа, входите. Я оставлю вас на минуту.
Секретарь скрылся в глубине дома, и гости остались одни в огромной гостиной. Контраст между пустынным пейзажем снаружи и этой роскошной комнатой поражал. Стены гостиной были обшиты дубовыми панелями, на которых красовались ценные гравюры. Лампы на низких столиках под изящными абажурами освещали мягким светом свежие иллюстрированные журналы и даже воскресное издание нью-йоркской газеты всего лишь двухдневной давности. В одном конце гостиной в огромном камине пылали круглые поленья, в другом — радиоприемник самой современной конструкции наполнял комнату звуками веселого фокстрота.
— Очень, очень уютно, — заметил Боб и, указав на противоположную камину стену, добавил: — А если вы считаете, что мы напрасно не захватили оружия, вот удобный случай вооружиться.
— О! Это знаменитая коллекция оружия Мэддена, — объяснил журналист. — Мне как-то Вонг ее показал. Каждый экземпляр заряжен, учтите! Если вам придется отступать, лучше всего в этом направлении. Вы заметили, этот неприятный тип даже не сказал, что доложит о нас Мэддену?
— Да, я обратил на это внимание.
Боб внимательно рассматривал обстановку гостиной и ломал голову, куда же мог подеваться Чарли Чан.