Тёма поплёлся домой. В животе урчало то ли от волнения, то ли потому что он не поужинал. Но есть совершенно не хотелось. Мир стремительно менялся. Тёма чувствовал, что он оказался в странном пространстве, где за каждым привычным и знакомым с детства предметом или явлением скрывается огромная, мрачная, безжалостная истина. Всё, к чему он привык с детства, оказалось лишь частью чего-то большего и пугающего. Границы мира раздвигались, и уютный маленький мир, в котором он жил, делался зыбким и хрупким, как стеклянный шарик в вихре урагана. Только Тёма начал понимать правила игры тут, в этом мирке, как оказалось, что есть ещё более глобальная игра со своими правилами, о которых он даже не догадывался.
Даня был прав. Есть двери, которые лучше не открывать. Слишком резок свет правды, а сама правда больше похожа на чудовище.
12. «Принцип домино»
Ассоциации. Это связи между атомами информации. Они невидимыми нитями соединяют атомы в молекулы. Молекулы связываются в мысли, догадки и образы. Так, сцеплённые между собой крепче-крепкого, образы образовывали целое информационное полотно, плотное и эластичное.
Да, когда-то инфосфера была связанной и изолированной и представляла собой лишь один из слоёв стратосферы. Но это было давно.
Раньше люди боялись озоновых дыр, страшились вредного солнечного излучения, опасались онкологических заболеваний и уменьшения популяции различных видов животных. Люди боялись и пытались остановить трагедию, мазав свои бренные тела кремом с УФ-фильтром, перед тем как выйти на солнце.
В конечном итоге, они получили мир, которого заслуживают. Без зверей, птиц, травы, еды, без времён года и яркого неба над головой. Конечно, истощение озонового слоя было лишь каплей в море причин, уничтоживших былой облик планеты. Но всё же…
«Пока гром не грянет, мужик не перекрестится» – примерно так можно было бы начать повествование об открытии информационного слоя земли. Когда все учёные носилась с проблемой озоновых дыр, а простые смертные мазались солнцезащитными кремами, медленно, но верно истощался другой, не менее важный и потенциально опасный, слой стратосферы.
Сначала отдельные идеи, самые лёгкие и безвредные, стали «витать в воздухе». Друзья смеялись над тем, что одновременно произносят какое-то слово. Семейные пары изумлялись, насколько же одинаково они стали мыслить за последние годы совместной жизни, а студенты поражались своей уникальной памяти, когда на экзаменах они отвечали то, о чём мельком читали в начале семестра. Людям стали сниться красочные сны о том, чего они никогда не видели. Открывались целые школы, где людей вводили в транс и помогали им видеть их «прошлые жизни».
Люди тянули мысли из информационной дыры, разматывая её тем самым, как вязаный свитер. Сначала это было весело. Потом это стало прибыльно. А в итоге вся инфосфера развязалась и поползла. Плотный узор из идей расползся в огромный информационный комок раздёрганных клочков мысле-образов.
Теперь мысли можно было вновь смотать в клубок только посредством ассоциаций. Ассоциациями же мысли и ситуации притягивались друг к другу.
Клубок, который безотчётно начал скатывать Артём при помощи своего учителя и Дана, грозил вобрать себя всё его ближайшее окружение.
***
Гера проснулась не в духе. В голове отрывками вспыхивали воспоминания: вот она танцует на столе в резких кислотных лучах неонового света, вот она срывает с себя кофточку и бросает в толпу, вот целует какого-то мелкого парня взасос посреди танцпола, вот она прогнула спину, мотает головой под музыку и трётся задницей о причинное место учителя геометрии. Ей было ужасно стыдно. Хотелось забыть, не думать, не знать, уехать из округа и поменять имя. Как сегодня выходить на улицу, как показаться на глаза одноклассникам и учителям? Позорище… Интересно, Даня поэтому перевёлся к ним в район? Неудачно потусил?
Проснувшись гораздо позже обычного, Гера теперь сидела в кресле и поглядывала на кровать. Она боролась с желанием уткнуться лицом в матрас, накрыть голову подушкой и весь день не вставать, пока к тебе не придут и не скажут «Всё хорошо, все всё забыли, можешь выходить». Просто переждать как-то один день, и всё будет прекрасно.
Ко всем прочим прелестям воскресного утра Гера получила бонус – выспавшегося и воодушевлённого Марка, жаждущего общения и прилипшего к ней с расспросами.
«А что вчера было на дискотеке?» «А правда полиция примчалась?» «А кто виноват?» «А его теперь расстреляют?» – слышала она с раннего утра.
Гера долго молча сидела, опустив свою лысую татуированную голову и прикрыв глаза рукой, и слушала, как Марк радостно носится по комнате и засыпает её вопросами.