– Нет, Драматург.
Теперь в разговор включился Палач. Он говорил мягким голосом.
– Если хочешь работать здесь, тебе придется использовать местный язык.
Мне хотелось убежать, но это означало бы показать спину Драматургу и Эпизоду.
Это означало бы мой конец.
Палач, как и остальные, не обратил на меня особого внимания и продолжил разговор:
– Но в целом ты прав. Похоже… нет, определенно – это адепт Сердца под Лезвием.
– Да уж.
Эпизод как-то погрустнел.
– Разве она не была противницей слуг?
– Я слышал, она один раз уже делала себе такого.
– **** ***, видимо, мы все-таки достали ее, и у ней просто не было выбора – нужен был помощник, чтобы заменить конечности.
Теперь Драматург заговорил по-японски.
Из-за его мускулов я подумал, что он делает ставку на силу.
– И что это значит? – мило улыбнулся Эпизод и тряхнул здоровым крестом. – Все, что мы можем сделать – это узнать у ребенка местонахождение Сердца под Лезвием.
– Верно.
После предложения Эпизода, Драматург и Палач согласно кивнули.
– Если я избавлюсь от него, то точно поймем, где она сейчас прячется, – просто сказал он.
Разве они не видят, что еще вчера я был человеком?
Но, очевидно, я не являлся их основной целью.
Они не обращали на меня никакого внимания.
Не считали меня живым существом.
Им плевать, жив ли я или нет.
– Хм, – задумался Палач. – Что же нам все-таки делать? Если парень знает, где сейчас Сердце под Лезвием, это добавит нам проблем.
– Предоставь это мне, – засмеялся Эпизод. – Просто убьем его без особых последствий.
– Нет, я это сделаю, – сказал Драматург. – Потому что лучше всех понимаю вампиров.
– Я не возражаю, – мягко встрял в разговор Палач. – Но вы должно быть оба устали.
– Хватит решать за всех!
Я глубоко вдохнул и заревел.
Я не смотрел на них.
Не встречался глазами.
Просто ревел.
– О чем вы говорите?! Мы же с вами обычные люди – почему вдруг меня надо убивать?… Я просто человек, как и каждый из вас – зачем же?…
Наступила звенящая тишина.
Они услышали меня?
Видимо, не совсем.
Они поняли слова, но явно не смысл.
Никто мне не ответил.
– Ну, все будет как обычно, – сказал Драматург.
– Отлично, победит самый быстрый, – согласился Эпизод.
– Замечательно. Здоровая конкуренция это хорошо, – закончил Палач.
Три профессиональных экзорциста.
Они почти одновременно бросились на меня, зажатого в их кольце – я увидел их движение своим вампирским взглядом.
Я мог видеть в темноте, мог замечать детали, но…
Даже если я их увидел – что мне оставалось делать?
Что вообще я мог сделать?
– А-а-а-а-а!
Я сделал самое глупое, что только возможно – закрыл голову руками и, сжавшись в комочек, упал на землю. Такая поза, разумеется, не подходила для боя. Я просто хотел сбежать.
Нет. Конечно, ничего бы не случилось.
Все, что обычно любят делать в манге, играх и фильмах…
Школьник, сражающийся против отряда профессиональных экзорцистов.
Что? Героическая битва?
Да как такое вообще возможно?!
А что, если бы я мог ударом ноги разбить бетонную стенку?
Если бы мог высоко прыгать или двигаться быстрее ветра?
Чем бы мне это помогло?
Вот поэтому я никогда не ввязывался в драки – я был никудышным противником. И у меня совсем не было опыта.
К чертям все это.
Этот мир принадлежал Киссшот.
Так зачем ценить такую жизнь?!
Однако…
Сколько бы я ни ждал – так и не дождался удара в спину.
Они что, испугались?
Неужели подумали, что я слишком слаб, им стало лень и они ушли? Конечно, нет.
Какой там страх, они просто смотрели на меня.
Я осторожно поднял вжатое в колени лицо.
И потом…
– Ха-ха.
Я услышал жизнерадостный смех.
– В жилом районе… Мечи, крест, хитрые планы. Вы такие неуемные…
Драматург взял покрепче свои клинки.
Эпизод поставил крест на землю и спрятал его за спину.
Палач хотел атаковать быстрым ударом, но был остановлен еще до того, как успел коснуться названного гостя.
Здесь появился еще один человек.
Стоя на одной ноге, он спросил:
– Случилось что-то хорошее?
006
Ошино Меме.
Так назвал себя этот вялый человек после всего произошедшего.
Это имя мне показалось довольно забавным, но так как я нуждался в спасении, то не мог открыто сказать ему это.
Даже если он так странно выглядел.
Даже если носил дурацкую гавайскую рубашку.
Но он спас меня – и к нему нет никаких вопросов.
И все же он действительно был каким-то медлительным.