Майор развернулась — чтобы встретиться лицом к лицу с посеченным невидши, который щелкнул посеченной пастью в каких-то сантиметрах от ее лица, дернулся вперед. Она упала на спину, ударила его ногой в шею — как в камень, но и он качнулся вперед, перебирая культями оторванных конечностей, из которых текла слизь.
Раздался парный выстрел Акирос — тварь дернулась, но голова была прикрыта корпусом, в котором образовалось две дыры. Невидши полз вперед, Лариди отползала по мостовой, пытаясь вывернуть так, чтобы голова твари оказалась видна напарнице.
Снова выстрелы — отлетела одна из культей, вырвало плечо. Тварь заверещала, ковыляя, но ускоряясь.
В руку скользнула третья граната, Лариди выдернула чеку — и тут инсекта сбил огромный медведь, схватив его пастью за башку и оторвав ее. Плюнул слизь, вытер язык о камни мостовой, встал на задние лапы и перетек в командира берманов Ровента.
Майор вставила чеку обратно в гранату, схватилась за его протянутую руку, поднялась. Подняла брошеную винтовку, шагнула ближе к стене дома — под козырек, чтобы не стать мишенью для стреляющих с воздуха, выдернула из аптечки кровеостанавливающую губку, бинт, антисептик, начала обрабатывать плечо прямо через порез в одежде. Руки тут же покрылись липкой кровью.
Мимо проносились еще медведи — пробежали мимо уничтоженных ею невидши, обошли вокруг дома, откуда они появились.
— Недобитки какие-то, барон, — доложил появившийся из-за дома берман. — Там бльше никого нет.
— Хорошо. Возвращайтесь к отряду, — отрывисто приказал Ровент. Тяжело посмотрел на то, как Лариди заканчивает бинтование.
— Нас защищаешь, а себя не можешь? — сказал он мрачно, снимая с пояса флягу. Глотнул жадно, вытер рот широкой ладонью. — Зачем тебе вообще воевать, женщина? Стреляешь ты хорошо, но вблизи как себя защитишь?
— Попридержи язык, медведь, — сухо ответила Лариди, — Иначе подумаю, что ты им охотнее, чем секирой, машешь. Умение бойца не в том, что у него под юбкой находится. А за помощь благодарю.
— Взорвала бы себя? — спросил он и снова поднес флягу ко рту.
Она не стала отвечать на глупый вопрос, прижалась к стене, осматривая улицу. Впереди снова началась перестрелка — атаковали раньяры, и времени идти в укрытие не было. Акирос уже стреляла — и Лариди, не успев смыть в рук кровь, взяла оружие и стала стрелять стрекозам по глазам.
Берман, обернувшись, помчался к своим. Сделал несколько прыжков — и прямо перед ним с грохотом и визгом рухнула наземь стрекоза, проехала по мостовой к дому напротив. Медведь, на ходу бросившийся вбок, задетый большим телом и оглушенный, ошалело оглянулся.
Раньяр крутился, шевелил жвалами, пытаясь кого-то ухватить — и вот с его изорванного крыла соскользнул крошечный, размером с три ладони, крылатый водяной щенок с зубастым клювом и красными глазами. Он увернулся от большой пасти, и, низко рыча, рванул к глазу, врезался в него острым клювом — и тот лопнул. Стрекоза, мотнув башкой, сбросила щенка, наступила на него лапой — тот растекся лужицей, тут же собрался рядом — еще меньше и слабее.
Раньяр вдруг дернулся в сторону Лариди — она, уже стреляя во второй глаз, вспомнила, что они дуреют от запаха крови, — а затем бросилась дальше по улице, оттуда, куда врезалась ослепшая стрекоза. Впереди тряс башкой оглушенный берман.
Рядом с ней вдруг запрыгал водяной дух, ударяя по воздуху крылышками, требовательно, басом, затявкал. Она улыбнулась, остановилась под аркой недалеко от медведя, который уже пришел в себя и встал на лапы, присела, протягивая щенку испачканные в крови руки.
— Ты храбрый боец, — сказала она, — хорошо, что я могу помочь.
Тер-сели быстро и жадно слизывал с ее рук липкую кровь, и потихоньку рос, набирался сил. Лариди не была старшей аристократкой, но и капли крови прародительницы в жилах было достаточно, чтобы помочь таким духам.
Берман покачал башкой, обернулся, оставшись сидеть, вколол себе что-то из аптечки. Понаблюдал за Лариди и псом. Тер-сели слизал все — и подрос выше колена, и окреп, и глаза засветились ярче. Он подпрыгнул и рванул в воздух.
— У нас дев-воительниц называют вирены, — сказал Ровент. — Не думал, что встречу такую при жизни.
— У нас целый остров вирен, — усмехнулась Лариди, вытирая обслюнявленные руки о брюки. — Закончится война — приезжай посмотреть.
Сверху раздалось хлопанье больших крыльев, верещание — и они пригнулись, бросились к стенке. Но то были не стрекозы. Над головами, сбивая раньяров, хватая их за крылья, в воздухе носились белоснежные драконы с красными гребнями.
— Хорошо, — прорычал берман, снова оборачиваясь, и большими прыжками помчался к своим.
— Хорошо, — согласилась Лариди и побежала на новую позицию.
Впереди начиналась городская застройка — сплошные стены старых двух— и трех-этажных домов, кварталы, узкие улицы. Меньше места для маневра, больше — для того, чтобы их могли зажать и истребить.
Из большого отряда осталось человек восемьдесят. Около двадцати убитых и раненых за последние часы, а ведь еще даже не вошли в старый город.
До центра городка было еще с десяток кварталов.
Друзья, выкладываю внеурочно то, что уже написано, потому что у меня заболели оба ребенка и смысла тянуть до написания полной главы нет.
Когда будет следующее продолжение, я не знаю, зависит от длительности и тяжести ОРВИ.
Всем здоровья!
Глава 9.1
Нории пролетел замок Вейн около трех часов дня. Он видел сверху огонь Марины Дармоншир, который стал еще мощнее, видел пламенные пятна привязанных огнедухов и золотистые ауры магов. Спускаться не стал — лучше успеть на помощь, чем потратить время на объятья и отдых. В крови его все еще плескала сила, полученная ночью от Ангелины. А бойцам крыла Четери, спокойно переживающие полет у Владыки на спине, и вовсе требовалась лишь пара коротких привалов — для них, стремившихся в ученики Мастера, лучшим отдыхом был бой, а разминаться они ухитрялись и в полете.
Из переписки и общения с Люком в Милокардерах дракон знал, где окопался Ренх-сат и представлял по картам, где искать дармонширскую армию. Но если бы даже брат по отцу не рассказал ему этого, Нории нашел бы двух змеев воздуха по возмущениям ветров, которые ощутил сразу как перелетел форты. Через полчаса он услышал отзвуки большого боя, а потом и увидел — мельтешение стрекоз, задымленную долину с лежащим в ней городком, мелькание огромных аур двух невидимых змеев и мощную ауру волшебницы Виктории на окраине города.
Нории тоже накинул невидимость, накрылся щитом — и понесся к Дармонширу, который вился справа над городком и как лягушка на болоте бросками врывался в стайки раньяров, зачем-то выхватывая оттуда одного-двух, а по остальным бил огромным хвостом. Владыка с удовлетворением учителя отметил, как ловко Люк манипулирует щитом, то позволяя раньярам проходить сквозь него, то используя как большой таран. Вокруг, по полям и лесам, на улицах и крышах городка стрекоз разбросано было великое множество, дохлых, разорванных, раздавленных, но и тьма их роилась в воздухе, атаковала наземные цели — стало ясно, что помощь драконов пришлась как нельзя кстати.
Нории с ходу ударил по группе раньяров холодом — те попадали вниз как большие сосульки. Люк, мотнувший хвостом, затормозил, обернулся. Невидимым он мерцал как сплетение перламутровых вихрей.
«Ты здесь, брат», — прошипел он с облегчением.
«Где же мне еще быть? — знакомо ответил Нории, и змей понимающе курлыкнул-усмехнулся.— Рад, что застал тебя в добром здравии. Гляжу, твоя аура стала еще мощнее».
«Марина прилетала ночью», — признался Люк, и теперь уже Владыка с пониманием фыркнул, ничуть не удивившись. Он достаточно уже узнал Рудлогов и Марину, чтобы понимать, что это в ее духе.
Они поднялись выше, осматривая поле битвы. Драконы на спине Нории склонялись, чтобы тоже все разглядеть.
«Что нам сейчас делать? — спросил дракон. — Со мной три десятка мощнейших бойцов. Они могут помочь как в воздухе, так и на земле. Они не Владыки и, сойдя с моей спины, станут видимыми, но каждый обучен ставить щиты и обладает стихийными силами воды и воздуха. На земле им нет равных в ближнем бою. Где нужна наша помощь?».