Мамонтов: Но он же позвонил главным образом из-за денег? Или не так?
Мазурин: Так. Просто раньше, когда ему нечем стало платить, я ему сказал, что искать клады — дорого, лучше прекратить, если не на что. Он тогда быстро где-то нашел, рассчитался. А вот сейчас он хотел бы еще до снега в двух местах побывать. Боялся, что я уеду.
Мамонтов: Потому и звонил?
Мазурин: Да.
Мамонтов: А про то, как вы провели день, спрашивал?
Мазурин: Нет. Буквально несколько слов сказал: ищет и найдет деньги тридцать первого числа. Просил подождать. На этом и закончил разговор. А тридцать первого подвернулась работа. Что бы я стал кого-то ждать целый день…
Мамонтов: Понятно. Сейчас поедем поищем тот дом, в который Бражников входил. И еще. Вам придется временно задержаться у нас в Пихтовом. Независимо от того, найдет или нет кочегар Сипягин деньги…
К протоколу допроса Игоря Васильевича Мазурина был приложен рисунок. Почти с фотографической точностью на нем был воспроизведен дом Бражникова на лесокордоне и фрагмент двора, где находился некогда колодец. Указано было и расстояние от дома до колодца, и глубина, на которой должен быть, по мнению биолокаторщика, тяжелый металл, — «5,5–7 м» — верхняя-нижняя границы от поверхности земли. Мазурин для себя написал и сколько примерно золота на глубине: «Aurum — 2,5–3 кг?!»
— Да, действительно очень конкретная карта. Конкретнее желать нельзя. А рисует-то как. Талант! — Нетесов захлопнул папку, вернул своему заместителю. — Ну и где останавливался Бражников?
— Около трех дня заходил к другу, машинисту снегоочистителя Скороходову, попросил метров двадцать-тридцать троса и лебедку. Ждать, пока Скороходов найдет, не стал. Буквально минут через десять-пятнадцать подъехал снова, забрал, — ответил Мамонтов.
— Значит, завез в гостиницу народного академика и вернулся? — спросил Нетесов. Невольно в памяти всплыла валявшаяся у поленницы в бражниковском дворе на лесокордоне размотанная бухта троса тонкого сечения.
— Да, по времени все сходится, — сказал Мамонтов.
— Биолокаторщик точно в ресторане ужинал и потом из гостиницы никуда не уходил?
— Точно. В вокзальном ресторане. Он примелькался. Во втором часу ночи ему из Омска какая-то женщина звонила. В гостинице телефон один — в коридоре. Заведующая будила, звала.
— Кочегар деньги нашел?
— Махом. У него проблем с этим не было.
— Не понял?
— Охотничье ружье главному инженеру вагонного депо заложил. Подарочную двухстволку «тулку». За девять тысяч рублей. Или, может, за эквивалент — полторы тысячи «зелеными».
— Дорогое ружье, — согласился Нетесов.
— Стоит того, — сказал Мамонтов. — Инкрустация, насечка-рисунки по металлу. Не спеша продавал бы, тысячи на две больше бы взял. В городе несколько человек готовы купить.
— Так заложил или продал?
— Заложил.
— Условия?
— Если Сипягин в течение недели захочет вызволить ружье, должен вернуть двенадцать тысяч.
— Ясно… Когда сделка была?
— Позавчера.
— Когда? — живо переспросил Нетесов.
— Позавчера, — повторил Мамонтов. — Главный инженер в обед сам заехал в котельную за ружьем. А что?
— Посмотри-ка еще раз протокол, во сколько тридцатого Сипягин в гостиницу звонил.
— Помню. В двадцать один.
— А теперь думай: где логика? Заложив дорогое ружье, имея в кармане деньги, зная, что вот-вот ляжет снег, позвонил и сказал, что денег пока нет.
— Да, в самом деле, — озадаченно сказал Мамонтов. — Может, жалко ружья стало, решил пойти на попятную?
— Сделка-то уже состоялась. Обратный ход давать — еще убыток множить, — заметил Нетесов.
— Тогда вопрос: зачем звонил?
— Думаю, просто узнавал, в гостинице ли биолокаторщик. А насчет попятной, тут, скорее всего, с деньгами на биолокаторщика пожадничал Сипягин.
— То есть?
— Неужели непонятно? Услышал, что академик во второй раз был с биорамкой на кордоне у Бражникова, решил сначала узнать: что и как. Нет результата — дальше ищет, есть — тратиться не к чему.
— Отдежурил — махнул к Бражникову?
— Да. И тут мой просчет. Думал, Сипягин к академику с расспросами кинется, а он — прямиком на кордон.
— А Бражников как раз уже копал, — подытожил Мамонтов.
— Точно… И боюсь, кочегар лучше всех на свете знает, где сейчас Бражников и что с ним, — сказал Нетесов. Тут же встрепенулся, поднялся со стула: — Ладно, все это кабинетные домыслы. Съезжу за кочегаром.