– Да поеду по городу погуляю, женихов вам поищу, а то я пить с вами устала.
– Ты посмотри, погода какая! Машук в тумане. Дождь моросит.
– Ничего. Доеду до Цветника, зайду в «Дружбу», где мы с тобой по вечерам пропадали. Может, ребят наших встречу.
– Какие ребята? Они уже старики давно! Девочка нашлась…Думаешь, мы состарились, а они все мальчики?
– Ладно, не обижайтесь, девчата. К обеду приеду.
– Давай, не задерживайся, а то вчера сбежала от нас. Мы тебе сегодня будем душу в тело в твое вселять! А то, гляди, душа у нее замерзла… Отогреем, правда, девчата?
Погода и в Пятигорске не радовала. Был страшный туман. Только утром еще светило солнце, и великий Бештау радовал глаз своим могуществом сверкающих вершин, как через час погода изменилась. Начинал дуть холодный ветер, дождь рассеивал свои капли через мелкое сито.
Устроившись у окна трамвая, приятно было прокатиться по городу, в котором не была более тридцати лет. «Мы стареем, а города молодеют…», – с радостью и печалью одновременно заметила я новостройки. За окном также сеял дождь. Я не стала выходить из трамвая, решив на нем же сделать кольцо, и выйти у Цветника на обратном пути.
– Дамочка, здесь конечная остановка. Обратно хотите? Но Вам все равно придется выйти из трамвая и перейти на остановку, где производится посадка, – вежливо объяснила мне кондуктор.
Пришлось выйти. Рядом был рынок. Запах пирожков пленил. Купила пирожок. Трамвай ушел. Целый час, под дождем ждала другого.
Оплатив за проезд кондуктору, устроилась на ледяном пластмассовом сиденье. Немного поерзав на нем, пытаясь согреться, закуталась. Мой вид, наверное, напоминал старую бедную и голодную старушку в блокадном Ленинграде. Зато кондуктор, сидя на своем месте, смотрелась величественной королевой, вышедшей из парилки. Правда, ее сумка с билетами и мелочью, да обшарпанное пальто, возвращали ее в настоящее.
Как я ни старалась ёрзать на пластиковом кресле, мне так и не удалось согреть самое мягкое место моего еле живого тела. Лед, в который была закована моя душа, начинал сковывать все мое тело. Даже колени просились в тепло. «Почему же кондуктору жарко?» – подумала я и двинулась к ней, в надежде, что вот сейчас она встанет и пойдет обилечивать входящих пассажиров.
Она в это время расстегнула пальто у воротника и выпустила пар, который скопился под драповой оболочкой. Я встала рядом с ней, прислонила колени к ее теплому креслу. Она всполошилась от недоумения, окинула меня взглядом и произнесла: «Вам билетик?»
– Нет, билет у меня есть. Мне тепла хочется, – я вся дрожала от холода.
– Дамочка, Вам не ко мне. Сейчас выйдите на Цветнике, там у фонтана Деды, такие, как Вы собираются.
– Спасибо, я как раз там и выхожу.
Выйдя у Цветника, я проходила как раз мимо фонтана. Несмотря на моросящий дождь, около фонтана предков, стояли современники и современницы. Каменные Деды обливались слезами струй фонтана, глядя на своих прихожан-потомков. Наверное, эти потомки тоже замерзли в транспорте. Время такое – замерз – иди в сексуальные меньшинства.
Конечно, мне не нужен был фонтан. Я направилась к «Дружбе», туда, где мы с Анной иногда проводили вечера, слушая живую музыку.
Было уже одиннадцать часов до полудня, поэтому ресторан был открыт. Я не стала снимать свое легкое пальто. И не только потому, что и в ресторане было прохладно, и не исключено, что тебя опять отправят к фонтану. Просто я в этом пальто, выглядела великолепно. На «пятачке», где располагались музыканты, еще никого не было. Я прошла через зал и села за столик, где обычно сидели музыканты и мы с Анной. Этот столик так и стоял там, на своем месте, в небольшом закутке у сцены.
Я могла здесь бывать каждый день, могла месяцами не приезжать в Пятигорск и не появляться в зале ресторана, но обо мне здесь всегда помнили, и громким ударом по хай-хэту, резко прекращали предыдущую музыку, а потом мелкой барабанной дробью, приветствуя меня, начинали играть песню «Что тебе подарить, человек мой дорогой». Пел всегда Павел. Он влюблен был в меня. А я сидела за этим столиком, и молча наслаждалась его пением и игрой музыкантов. Между нами так ничего и не было. Интересно, где он сейчас. Правильно Анна сказала, старички они уже.
В зале никого не было. Столики были пустые. Подошел молодой официант и попросил, чтобы я пересела.
– Бабуля, это служебный столик. Будьте так добры, пересядьте за любой другой.
– Знаете, сколько я лет сидела за ним? Он мне душу греет воспоминаниями. Нет уж тех, кто пел, кто сидел в перерывах за этим столом. Но мне так хочется вернуться в прошлое.
Мальчик с недоумением посмотрел на меня и, решив, что со мной спорить бесполезно, удалился, и как оказалось, к начальству. Из служебного помещения вышел статный мужчина, лет шестидесяти.