— И так их проучим, — подхватил Алешка, — локти будут рвать.
— И волосы кусать, — добавил папа. — Мы забрались в фургон. Алешка сразу же юркнул к маме в подмышку, прижался к ее боку и всю дорогу молча смотрел назад, как убегали вдаль поля и рощи.
На станции, когда мы шли к поезду, на нас напал дед Пиля. Он шастал по базару.
— Ты что здесь делаешь? — спросил дядя Коля.
— Да снаряды ищу — может, продаст кто. Боезапас надоть пополнить на случай… Мальца-то оставили бы. Мы б с ним еще повоевали. Во так вот!
Дядя Коля посадил нас в вагон и остался один на платформе у дверей. А мы столпились в тамбуре и все никак не могли распрощаться. Мама даже прослезилась немного.
Тут двери зашипели и закрылись. Алешка подскочил и вцепился в выбитое окошко:
— Дядь Коль, когда опять встречать нас приедешь, чтоб на грузовике был. Ладно?
— На круглых колесах, — согласился дядя Коля, шагая рядом с тронувшимся поездом.
— Во так вот! — крикнул Алешка.
— Эт-точно, — отозвался дядя Коля и отстал от нашего вагона. Мы сели на свои места, и я подумал, как дядя Коля приедет на ферму, как там сейчас пусто без нас, как он один станет заниматься своими делами и никто ему не поможет…
В вагоне было душно, у меня даже защипало глаза, и я отвернулся и стал смотреть в окно. И мы ехали молча до самой Москвы.
Но если вы думаете, что на этом закончились навсегда наши приключения, то вы жестоко ошибаетесь. И глубоко заблуждаетесь.
