– Очень интересно… очень! Невероятный год! А водолей-то, какой у вас сильный. Впечатляет творческое начало, заложенное в вас. Ваш талант, он безграничен… вероятно, вы писатель?
Федот незаметно сверкнул глазами, а носом шмыгнул нескромно.
– Нет, – отрекаясь от писательского ремесла, ответил клиент.
– Да? Ну, значит, вы художник… – нахмурил обе лохматых брови экстрасенс.
– Нет, я ни художник, – завертел головой Фёдор.
Петя удивился собственному промаху, но не сдался и, подвывая, продолжил поражать:
– Может быть, вы поёте… возможно, танцуете. Или… подождите, подождите… я вижу белый пластилин… вероятно, вы скульптор…
– Да! – обрадовался Федя. – Я лепил черепашек в детстве. Но как вы догадались?
– Это моя работа знать всё о моих гостях. Я вижу Венеру, ощущая Луну… мне близка ваша боль.
Петя удовлетворённо откинулся назад на спинку стула, продолжая, шаблонно гудеть, будто шло по накатанной. Лоб его вспотел, лоснились губы. Достав платок, он вытер лицо и, наконец-то, заткнулся; но, включая вторую серию «человека Икс», спросил будто спонтанно:
– Зачем вы так жестоки к себе? Почему бросили своё призвание? Вы могли бы стать больше, чем Церетели. Вы могли бы ваять, как…
Познания в скульпторском искусстве и теми, кто владеет им, заканчивались именно на этой грузинской фамилии. Церетели был как-то связан с пчёлами и русским царём. При чём здесь государь и, откуда взялись трудолюбивые насекомые, знахарь не помнил. Он приготовился ворошить прошлое, но удушливый ком подкатил к горлу, и предательски заурчало в животе. Поступил сигнал – сигнал из самого центра Вселенной Петра Золотова, то есть из его желудка, означающий, что нужно потратить несколько купюр из образного кармана на сытный обед и как можно быстрее избавиться от тракториста напротив.
Фёдор заметил, как ускользает тонкая нить беседы и ощутил недосказанность, а скорее почувствовал незапланированное расставание с ведуном и потерянные рубли.
– У меня только черепахи получались. Из пластилина, – возвращал он в реальность Петра.
Экстрасенс вздрогнул и тут же рассмеялся, но вида не подал, а лишь хмыкнул, где-то внутри и почти прошептал:
– Конечно, из пластилина лепил… из чего же ещё… – Петя сложил руки на груди, спросил. – Так что же случилось у вас, зачем вы пришли ко мне и чем я могу вам помочь? Расскажите всё, не таясь… откройте мне душу.
Федя ёрзал на стульчике, морщился, а затем – поведал Пете о своих проблемах…
Он начал издалека: что-то мямлил про трактор, лепетал о скользких форсунках и некачественной солярке; просил дать здоровье напарнику-алкашу и жаловался на какую-то Катьку – то ли жену, то ли сестру, то ли соседку. А ещё Федя сетовал на плохое качество водки в подвальном магазине под названием Эльбрус, требуя вызвать к зажравшимся азербайджанцам инспектора. И уже в конце, как бы невзначай, когда вроде излил душу, исчерпав горюшко до последней капли – он нашептал, что вчера вечером, роя траншею, совершенно случайно нашёл грандиозный клад. Клад был очень тяжёлый, потому что сундук был полон золота и прочих драгоценных камней. Ему, конечно, повезло, но поступил он всё-таки подло – бессовестно скрыв от товарищей находку. Теперь его мучает совесть и ужасно стыдно перед коллективом. Вот и пришёл Федя, чтобы стыд унять – и так, между прочим, продать барахлишко.
Тракторист намекнул, что он ни какой-то там дурачок и давно уже следит за деятельностью чародея и точно знает, что Петя шарлатан, каких не сыскать. Но, главное, что знает Федя, что Петя может выгодно продать клад – и за это он готов поделиться долею бесценных сокровищ.
В комнате наступила тишина. Даже желудок Петра Степановича смолк, пропуская вперёд изворотливый ум. Экстрасенс задумался, взвешивая и оценивая шансы и барыши. Первый клиент оказался скользким типом. Но, клад… он ведь есть и его надо… его можно…
Знахарь отложил в сторонку магическую книгу. Спрятал карты Таро. Вслед за картами исчезли колдовские свечи. Все эти безделушки бесполезны, когда речь идёт о деньгах, которые ярким прожектором освещают дальнейший путь чародея Петра. Нежданное золото открывало небывалые перспективы сладкого будущего. Экстрасенс уже видел зеркальный дом у моря – тёплого Средиземного моря… может быть, это был остров или даже сама Барселона… но только не в центре… там бродяги, арабы и голуби срут…
– Эй, где ты… ты здесь? – спросил Федя, прервав заоблачные мечты ворожея.
Петя хотел было снова завыть через нос, но скоро одумался и поинтересовался:
– А сколько там, в смысле денег?
Фёдор раскинул руки в стороны, размахивая промасленной фуфайкой.