Больше он ни с кем не разговаривал. А Шагор отправилась спать.
Наутро Броджешор приказал трогаться в путь. Шагор проснулась, когда уже встало солнце, и сразу поспешила к мужу.
— Деви занимается разбоем? — поинтересовался у нее Броджешор.
— А ты сам как думаешь? — спросила Шагор.
— Многое говорит за то, что это именно так, — сказал Броджешор. — Она и впрямь, видать, способна на такие дела. И все-таки мне как-то не верится, чтобы она была разбойницей.
— Почему же?
— Не знаю. Но, с другой стороны, откуда ей взять столько сокровищ?
— Некоторые говорят, будто ей их послал великий Кришна, другие утверждают, что она нашла клад, а кое-кто считает, что она просто умеет делать золото.
— А сама она что говорит?
— Уверяет, что все это богатство не ее, а чужое. Все будто бы до последней пайсы принадлежит другим.
— Каким же образом оно попало к ней?
— Откуда мне знать!
— Разве на чужие деньги так роскошествуют? — продолжал рассуждать Броджешор. — Кто ей позволил бы?
— Но она и не роскошествует, — возразила Шагор. — Пища у нее самая простая, спит она на голой земле, сари носит из грубого полотна. Все, что ты видел у нее, это напоказ, только на нас с тобой и рассчитано. Что это у тебя на пальце?
Она указала на кольцо, сверкавшее на руке Броджешора.
— Это ее благодарность за то, что я вчера оказал ей милость, отужинав у нее, — объяснил Броджешор.
— Покажи!
Броджешор снял кольцо и передал жене. Шагор взяла перстень и принялась его разглядывать.
— Тут что-то написано, — заметила она. — Наверное, ее имя.
— Где? — заинтересовался Броджешор.
— А вот — внутри. Видишь? Это на фарси?
— Да ведь это мое имя! — воскликнул пораженный Броджешор. — Выходит, это мое кольцо! Послушай, Шагор, скажи мне наконец правду. Кто такая Деви?
— Кто ж виноват, что ты не узнал ее! — с укоризной ответила Шагор. — Я-то сразу догадалась, кто она.
— Кто же?
— Профулла! — воскликнула Шагор.
Броджешор ничего не сказал, но сразу воспрял духом. Неизъяснимая радость охватила его — лицо оживилось, глаза засверкали и подернулись влагой. Однако Броджешор тут же поник и загрустил. Глубокая печаль отразилась в его чертах. Он пристально посмотрел на Шагор, потом тяжело вздохнул, опустил голову ей на колени и бессильно закрыл глаза.
Обеспокоенная Шагор попыталась узнать, что с ним происходит, но Броджешор безмолвствовал. Он только произнес с горечью:
— Профулла разбойница! Какой ужас!
10
Но что произошло с Деви после того, как она простилась с Броджешором и Шагор? Куда делся тот блистательный наряд, в котором она собиралась встречать супруга — великолепное даккское сари, драгоценности — жемчуг, изумруды, алмазы? Свое роскошное одеяние Деви спрятала. Она осталась в простом сари из грубого полотна, с одним-единственным браслетом на руке — свадебным, и улеглась спать возле борта баркаса на тонкую джутовую циновку. Однако кто знает, спала ли она в эту ночь?
Ранним утром, когда судно причалило к намеченному месту, Деви сошла в воду и совершила омовение. Потом, не снимая намокшей одежды — все того же сари из грубой плотной материи, — поставила себе на лоб и грудь священные знаки речной глиной, распустила по плечам и спине мокрые неухоженные волосы и предстала миру во всей своей природной красоте, ночью остававшейся скрытой под пышным нарядом и драгоценностями. Одетая в шелка и золото, она походила на царицу, теперь же, раскрашенная донной землей, напоминала богиню. Ах, зачем только красавицы предпочитают украшать себя алмазами, а не глиной!
Завершив обряд, Деви не вернулась на баркас, а медленно, в сопровождении всего лишь одной прислужницы, направилась вдоль берега. Она зашла очень далеко, туда, где начинались сплошные джунгли.
Я часто упоминаю о джунглях и разбойниках, но пусть читатели не думают, будто они мне очень нравятся или что я люблю сгущать краски. Ничуть. Дело в том, что в описываемые нами далекие времена и те и другие встречались довольно часто. Дремучие леса я и сам кое-где видел, а вот разбойников уже не застал — они у нас перевелись. Однако читатели, несомненно, помнят, каких трудов стоило генерал-губернатору Гастингсу покончить с ними. Никогда прежде не приходилось ему затрачивать подобных усилий. В те лихие времена многие власть имущие промышляли разбоем. Никто не стыдился и не осуждал подобных занятий. Добропорядочностью отличались только слабые да недалекие умом.
Деви вошла в лес и углубилась в него. Потом в самой чаще она остановилась под деревом и сказала своей спутнице: «Подожди меня здесь. Я скоро вернусь. Ты не бойся, хищные звери тут редко попадаются, а кроме того, тебя будут охранять».