* * *
По четырем углам катафалка сидели слуги усопшего кардинала, держа в руках черные знамена. На знаменах был вышит герб умершего прелата. Нищий с вытатуированными на запястьях изображениями святого Себастьяна и архангела Гавриила, со складным распятием, внутри которого прятался нож, подошел к окруженному сотнями горящих восковых свечей и уже начавшему источать трупный запах телу кардинала и сказал: «Извините, владыко, добрый вечер, не подадите ли?!»
О Иисус! Пригвозди меня к кресту твоему святому страхом и любовью Господней! Посади в сердце моем древо твоего креста! Желание мое единственное и воля моя последняя, чтобы мог я жить и умереть в руках твоих простертых, о распятый Иисус! В соборе Святого Петра не снявший парадного красного облачения кардинал больше часа сидел на черном резном, ручной работы стуле, прижавшись головой к черепу святого. Словно находясь в трансе, непрерывно осеняя крестным знамением свой лоб, рот и грудь, он оттолкнул несущего свечи служку и, держа череп святого под мышкой, зашел в папскую усыпальницу.