Рука Готрамма опустилась к сумке, ремнями крепившейся к броне. Капер почувствовал укол вины за все те наросты, что Агрило поручал ему нести. Ему причиталась существенная доля в «независимом предприятии на территории порта захода», но это не избавляло его от угрызений совести. Даже если Кодекс и разрешал подобное, Готрамму было противно оттого, что он проворачивал дела за спиной Брокрина и команды.
Агрило поравнялся с капером, и Готрамм собрался поделиться с ним сомнениями. Он попытается донести до логистикатора свою точку зрения.
— Агрило, я тут подумал... — начал он.
Но логистикатор поднял ладонь, не желая ничего слышать. Он воровато посмотрел вокруг, затем засунул руку в пухлый мешочек, висевший на поясе.
— Ты только погляди, — прошептал Агрило, сверкая глазами от возбуждения, и протянул каперу нарост, чтобы тот как следует изучил добычу. Готрамм так и поступил, закрыв телом нарост от товарищей.
Находка Агрило блестела и сияла. Стоило Готрамму взглянуть на нее, как его сердце заколотилось чаще, а дыхание перехватило. Он безошибочно узнал золотой блеск. Взяв узелок в руки, Готрамм оценил его тяжесть: он будто взвешивал кусок металла, а не деревянный нарост.
— Думаю, они похожи на пузыри, — пояснил Агрило. — Только в них не вода, а эфирное золото. Может, это и есть судьба грузов кораблей, погибших на Кладбище.
— Или оно вытягивает золото из месторождений, сквозь которые пролетает, — предложил свой вариант Готрамм. Он посмотрел на впередиидущих членов отряда. Хоргарр поглядывал на компас, удостоверяясь, что они по-прежнему идут к эфирному золоту. — Или оно попало сюда из сердца острова. Побочный продукт той штуки, которая заставляет его летать.
— Оттуда, отсюда, я знаю одно, — подытожил Агрило, вынимая из мешочка другой нарост, — чем ближе мы подходим к сердцу, тем больше в этих штуках золота. Я их собираю при каждом удобном случае еще с той долины, где Эсмира поставила Хоргарра на ноги. — На лице логистикатора появилось мрачное выражение, и он признался: — А срезанные ранее я выкинул. Эти куда лучше. И куда ценнее. — Агрило ткнул пальцем в сумку Готрамма и кивнул: — Пусть остальные уйдут немного вперед и скроются за следующим поворотом, мы вытряхнем старые и положим новые.
Готрамм немало поразился предложению логистикатора, однако ему быстро пришла на ум мысль, что Агрило наполнит и свою сумку при первой возможности.
Чем качественнее окажется добыча, тем больше будет прибыль, которую они потом между собой поделят. Что, в свою очередь, снова отозвалось негодованием его совести.
— Агрило, вдвоем унести много не получится. Не лучше ли рассказать другим и привлечь заодно и их?
Агрило снова помрачнел, а его щеки стали пунцовыми, выдавая стыд.
— Я... э-э... уже пригласил нескольких дуардинов присоединиться к нашему независимому предприятию. Как ты и сказал: вдвоем много не унести. Но я все честно выплачу, обещаю, — увещевал Агрило, протягивая Готрамму очередной нарост, пока капер вытряхивал добытые ранее.
Хотя каперу и очень хотелось, чтобы в предприятии участвовало как можно больше дуардинов, его задело, что Агрило привлек других, не обсудив это предварительно с ним.
— Невежливо, знаешь ли, включать новых партнеров без ведома действующих.
— Что я слышу! — картинно всплеснул руками Агрило, изображая крайнее удивление. — Вот уж никогда бы не подумал, что ты настолько эгоистичен. Не беспокойся, барыш ожидается такой, что можно себе позволить быть щедрыми с товарищами.
Еще один древесный узелок перешел от первого дуардина ко второму.
— Тогда к чему секретность? — спросил в лоб Гот- рамм, упаковывая очередной ценный нарост. — Почему бы не сказать кэпу?
— Потому что быть настолько щедрыми мы себе позволить не можем, — объяснил Агрило, протягивая следующий. — Если Брокрин прознает, он потребует, чтобы мы все честно поделили между всей командой по возвращении на корабль. Нет. Прибыль получат только те, кто сошел на берег.
— А как же партнеры, которые остались на «Железном драконе»? — напомнил Готрамм и поднял брови. — Сколько всего дуардинов входят в долю?
Последний вопрос застал Агрило врасплох, и он располагающе улыбнулся, скрывая неловкость.
— Ну... это же не вся добыча, будет куда больше. В выигрыше останутся все. Сам подумай, зачем иметь много частей малого целого, когда можно иметь мало частей большого целого. Зачем довольствоваться голубем, когда можно взять грифона?