— Не расслабляйся, — ответил Брокрин. — Я хочу пойти и окончательно выяснить, что тут происходит. Если со мной что-то случится — ты встанешь во главе экспедиции.
Не дав Готрамму вызваться разобраться в ситуации самому, Брокрин зашагал к серебряному древу.
Эсмира услышала, что капитан приближается к ней, когда тот уже был неподалеку. Она вскочила на ноги и сделала шаг ему навстречу.
— Понять все постарайся, я прошу, — заговорила она, и на ее лице читался испуг.
— Именно этого я и хочу, — сухо сказал Брокрин и обошел проводницу.
Эсмира умоляюще протянула руку, но капитан оттолкнул женщину прочь.
— Я требую ответов, — громко произнес он, я хочу видеть того, кто водит меня по острову, словно скотину с кольцом в носу.
Еще несколько шагов — и Брокрин оказался почти у самого дерева. С такого близкого расстояния он увидел, что странные отметины, на которые указывал Готрамм, несомненно напоминали выпуклые очертания человеческого туловища. Поверхность образа была поразительно гладкой: Брокрину хотелось забыть, что перед ним древесина, и поверить, что туловище покрывает кожа. Линии плеч, шеи, даже водопад длинных волос — рисунок был слишком отчетливым, чтобы оказаться обычной причудой восприятия. Различалось также и лицо с тонкими, острыми чертами, обладающими холодной красотой.
Когда Брокрин рассмотрел образ, ему больше не казалось, что он принадлежит человеку: слишком он был утонченный и изящный. Только у одних существ он видел подобное лицо — у альвов.
Брокрин всматривался в очертания образа и вдруг потрясенно отпрыгнул: деревянные веки резко распахнулись, обнаружив два янтарных горящих глаза. Торс подался вперед, выступив из ствола на несколько дюймов. Альвийское лицо не выражало ничего, однако его губы шевелились. С деревянного рта не срывалось ни единого звука.
Во всяком случае, уловимого для слуха капитана.
— Это Хранитель сада, — прошептала Эсмира, тихонько занимая место позади Брокрина. — Верно мыслил ты, следил он за тобой. Он видит вас с тех пор, как вы попали в Море рока.
Эсмира облизнула пересохшие от волнения губы и наконец призналась:
— И это он меня на поиски отправил. Моей задачей всех вас было испытать. И выяснить, насколько вы достойны.
— Испытать? Достойны? — хлестнул Брокрин Эсмиру ее же словами, приходя в ярость. — Этот монстр развлекался с нами. Швырял от одной опасности к другой — и все ради какого-то испытания? Эсмира, я потерял члена команды на этом острове. И лишь по счастливой случайности не потерял больше.
— Была то не случайность, Хранитель вас всех спас. Поверить ты мне должен.
— Не верю, — рявкнул Брокрин. — Я видел твою помощь, Эсмира. Твою магию, которой тебя обучило это существо. Но не его самого.
— Нет, неправ ты, — настаивала Эсмира. — Нет магии, есть только связь моя с Хранителем. Я помощи могу лишь просить и власть его над Морем направлять.
— В таком случае твой Хранитель совершенно не горел желанием помочь нам в борьбе со скавенами. Я видел, чего тебе стоило вытащить нас из кронтанкера, — напомнил Брокрин, — это была не его заслуга, Эсмира. Твоя. Если он такой великодушный, почему не пришел на помощь?
Эсмира потупила глаза.
— Хотел он убедиться, что справиться вы сможете в одиночку. Без его помощи.
— Вот именно, — заключил Брокрин и указал пальцем на лицо Хранителя. — Присмотрись, Эсмира. Присмотрись как следует. Разве он похож на существо, которое заботится о ком-либо? Которое вообще способно заботиться?
— Поверхность лишь ты видишь, — ядовито укорила капитана Эсмира. — А этот облик Хранитель взрастил лишь для меня. Чтоб утешать меня, когда в душе тоскливо. Об одиночестве могла чтоб я на время позабыть. Он знает, тяжко как жить в мире без друзей. Он знает это так, как ты не можешь и представить.
Она говорила, а по щекам ее катились слезы.
— Когда-то было время: на земле Хранитель рос, как часть большого леса. Но после разрушители пришли, с огнем и топорами, с ужасными чудовищами и пагубными чарами. Спасти хотя бы что-нибудь Хранителю хотелось, часть леса сохранить, не дать всему погибнуть. — Эсмира подняла на Брокрина заплаканное лицо. — Хранитель сделал то, что сделали вы сами. На небо вознесся, новую жизнь начал. Но он последний в своем роде. Навечно один.
— И это дает ему право подвергать мою команду опасности? — не проникся рассказом Брокрин. — Хватать корабли прямо в небе?
Эсмира окинула его холодным взглядом, ее глаза были не менее ледяными, чем сияющие янтарем глаза Хранителя.
— Тебе ли подобным вопросом задаваться? Сами вы сюда лишь красть и грабить прилетели. И вы, и все до вас. Всегда одна причина. Хранитель лозы вырастил, чтоб Море защищать. И все, кто приближался, все угодили в путы. — Ее тон стал мрачным. — Корабль погибал, а если приходилось — и команда.