— Это твои слова? Или его? — спросил Брокрин, погрозив кулаком лицу Хранителя.
Он видел, что его губы все еще шевелятся.
— Хранителя я слышать научилась, — ответила Эсмира. — А если б мог и ты, то понял бы. Хранитель не желает вам всем зла. Он вынужден был сделать то, что сделал.
— Вынужден? — разъяренно переспросил Брокрин.
Эсмира кивнула.
— Из-за... скавенов. Корабль их Хранитель поломал, но многие крушенье пережили. Хранитель их не может истребить. Оружие странное у скавенов есть — одновременно и огонь, и яд. Нет средства против них у Моря. За много месяцев огромные участки леса скавены выжгли.
Брокрин вперил взгляд в альвийское лицо.
— Так, значит, ты решил стравить нас со скавенами? Поэтому не уничтожил прямо на месте? Чтобы ввязать нас в твою собственную войну, а затем просто избавиться от нас?
За его спиной раздалось недовольное роптание членов его команды. Ни одному дуардину не нравилось, когда им пытались манипулировать.
— А сами-то вы пришли на Кладбище, чтоб поживиться, — напомнила Эсмира. — Забрать то, что скрыто в его сердце. Представ пред ним, богатство лишь одно вы увидали. И чем тогда Хранителя вы лучше? Заботитесь о пользе для себя, а он заботится о Море.
От отчаянного крика Агрило Брокрин подскочил. В отличие от других членов команды, логистикатор остался у белого древа: оно манило его все сильнее и сильнее. Теперь он с криком убегал прочь от сияющей сети ветвей и во всю прыть мчался к товарищам. На лице лысого дуардина застыл ужас.
— Это не эфирное золото! — вопил Агрило. амтам лица!
Эсмира положила руку Брокрину на плечо.
— Нашел ты, что искал, но ты не это ожидал наити. Хранитель, — Эсмира указала на белое древо, — вырастил его, чтоб вместе с лесом в небо взмыть. Когда-то это было просто шелестодрево. Теперь оно — клеть для энергии, что держит Море в небе.
Она покосилась на альвийское лицо. Брокрин заметил, что женщина колебалась, не хотела произносить то, что нашептал ей Хранитель. Не желала говорить, что в клетке. Очевидно, правда была неприятна ей самой.
— За золото приняли вы души тех, кто здесь расстался с жизнью.
Брокрин сверкнул глазами в сторону серебряного древа.
— Так вот в чем твой секрет? Ты не защищаешься от кораблей, ты охотишься за ними. Пожираешь, собирая души и запирая их в клетке.
— Если уничтожите вы скавенов, вас Хранитель пощадит.
— А иначе что? — скривился Брокрин. — Мы все умрем? Поэтому он показал нам «Ветроход»? Продемонстрировал, что станет с нами, если мы не сделаем то, что он захочет?
Брокрин был готов поклясться, что глаза деревянной фигуры загорелись ярче. Злее. При этом выражение лица Хранителя не изменилось.
— Хранителю должны вы подчиняться, — произнесла Эсмира. — Пойми, Брокрин. Он рос в эпоху войн и разрушений. Обожжен ими. Лишь только их он помнит. Все, что Хранитель не может подчинить, он видит как угрозу.
Женщина отошла от дерева и указала на что-то, чего Брокрин не замечал ранее. В ста ярдах от серебряного древа он увидел небольшую земляную насыпь. Из нее поднимался тонкий росток. Еще совсем юный, от силы Брокрину по пояс.
Брокрин подошел поближе и внимательно рассмотрел деревце. Сразу бросалось в глаза сходство между ним и Хранителем, но кору его не уродовали шрамы. На нем тоже проступало лицо, деревянное, как и у его взрослого родителя, но отличие состояло в том, что лицо ростка не было безучастным. В нем читались задумчивость и покой. Качества, совсем не похожие на холодный прагматизм Хранителя.
— Хранитель понимает, что изменился мир и он не такой, как прежде, — объяснила Эсмира. — Из черенка дерево младое растет. Когда оно взрослым станет, наберется сил, наступит равновесие.
Эсмира погладила пальцами листья в форме звезд на ветках юного дерева.
— Узнает он, что в мире есть доверие. И сострадание.
Брокрин покачал головой.
— И старый Хранитель это позволит? Вдруг он решил, что подобные качества опасны для Кладбища прибыли?
Брокрин повернулся к команде и громко отдал приказы. Окружавшие долину гигантские, толстые лозы пришли в движение. Одни отрезали дуардинам обратный ход. Другие зловеще подползали ближе.
— Опять угрозы? — В голосе Брокрина звучали опасные нотки, когда он обращался к серебряному древу. Капитан вытащил пистолет и направил его на альвийское лицо. — Не забывай, что не один ты можешь тут кому-то угрожать.