За спиной скрипнула дверь, ведущая на смотровую площадку башни. Приближались чьи-то шаги; Игорь узнал тяжёлую поступь, но сделал вид, что не заметил постороннего. Он не слишком-то жалел, что его уединение нарушили. По правде говоря, ему было плевать.
– Отличная погода, чтобы полетать. – Рома подошёл к Игорю и встал рядом.
– А ты разве захватил метлу? – Игорь продолжал смотреть вперёд, на чернеющее небо.
– Извини, не поместилась в кармане. – Рома попытался пошутить, но безэмоциональное лицо Воронцова лучше любых слов ответило, что сейчас не тот момент. Разговор явно не клеился, но Рома не оставлял попыток: – Сегодня прохладно. Что ты вообще тут забыл в такую погоду?
– Да так. Пытаюсь философски смотреть на жизнь. – Игорь криво улыбнулся другу и вновь обернулся в сторону леса.
На крыше воцарилось молчание. Ветер с силой хлестал по лицу, молнии сверкали чаще, раскаты грома следовали почти одновременно со вспышками. Первые большие капли дождя упали Игорю на лицо, холодные, как лёд. Парень вдруг осознал, насколько был прав Каратеев насчёт погоды.
– Тебя Белла искала. – Рома, наконец, нарушил молчание. Капли с красивым, мелодичным стуком падали на каменную площадку башни, на перила и на стоявших на крыше студентов. Сквозь шум дождя голос Ромы казался каким-то чужим, далёким и до смешного нелепым.
Ледяные капли падали всё быстрее, больно ударяясь о кожу. Толстовка промокла насквозь, спина и руки Игоря покрылись мурашками.
– Пойдём, – сказал Рома, потянув друга за рукав. – Я замёрз, как собака, уверен, что и ты тоже.
Воронцов позволил увести себя внутрь башни. В голове его было пусто, а тройничный нерв, давно, вроде бы пролеченный, вновь напомнил о своём существовании, коротко и резко ударив в обе челюсти справа, заставив стиснуть зубы от боли. С одежды и волос струились ручьи – Игорь чувствовал себя так, будто на него опрокинули ведро воды. Они с Ромой успели промокнуть до нитки, хоть и пробыли на дожде лишь пару минут.
Игорь скинул с головы мокрый капюшон, невольно застучав зубами от холода. Он вдруг подумал, что одежду можно просушить заклинанием, но сейчас он при всём желании не смог бы его вспомнить… да и желания особого не было. Ему не мешали мокрые следы, которые он оставлял на древних ступенях. На душе было необычайно паршиво, и внешнее состояние должно этому соответствовать.
– Знаешь, – глухо сказал Игорь и уселся на каменную ступеньку, – я не буду им мешать.
Рома остановился, повернулся лицом и сделал пару шагов назад.
– Я не буду мешать отношениям Даши и Артура, – пояснил Игорь, не дожидаясь расспросов. – Ничего не скажу Даше о… своих чувствах.
«Дебил. Самый настоящий дебил», – думал Игорь, наблюдая за тем, как с Ромы капает вода, разливаясь по полу небольшой лужицей. Вот зачем рассказал? Достаточно того, что он влюбился в подругу и струсил ей в этом признаться. Теперь он ещё и Романыча в свои проблемы впутывает. Глупо, Воронцов, глупо.
В сущности, всё было глупо. Так стараться быть для неё другом, самым близким человеком, на которого она всегда сможет рассчитывать, стараясь быть к ней ближе, чтобы потом, когда-нибудь. Всё выжидая удобного момента…
Он так и останется ей верным другом. Только другом, ведь умница-разумница братик впервые в жизни оказался впереди, отняв то, ради чего стоило жить.
– Если ты сейчас посмотришь на меня хоть с каплей сочувствия! – пригрозил Роме Игорь, но осёкся на полуслове. А если и посмотрит, то что? Что Игорь ему сделает? Воронцов вдруг почувствовал себя самым жалким существом на планете.
Рома плюхнулся рядом на ступеньку.
– Что изменится, если я тебе посочувствую? Ты встанешь и побежишь за ней? Скажешь всё, что хотел сказать ей с самой первой встречи?
– С первой? – Игорь повернул недоумевающее лицо к другу, но тот лишь пожал плечами.
– Думаешь, что это так незаметно? – мягко ответил Рома. – Сначала догадалась Белла. Я не поверил, думал, что ты после смерти отца такой чудной стал… а потом я и сам увидел, как ты на неё смотришь. И это то единственное, что ты смог спрятать от моей невербалки.
– Кто-то ещё… – в зелёных глазах Игоря впервые на памяти Ромы промелькнуло что-то похожее на испуг.
– Я не знаю, – честно ответил парень. – Мы никому не говорили. Даша не знает точно. Но я бы не был уверен в том, что не догадался кто-нибудь ещё.
– Я не знаю, что мне делать дальше, – прохрипел Игорь, опустив взгляд в пол. – Правда, не знаю.
– Смирись. – Рома пожал плечами. – Останься для неё другом, каким и был. Либо борись за неё. Иди к ней прямо сейчас и всё расскажи.
– Она его любит. – Игорь вытер стекающую по лицу воду. – Правда любит.
– Тогда, дружище, ты сам ответил на свой вопрос. – Рома встал на ноги и хлопнул Игоря по спине: – Пошли в общагу, Бобик. Нужно высохнуть и согреться. У меня есть бутылка приличного виски.
Игорь усмехнулся, поднимаясь на ноги. Бобик – Рома прав. Так Игорь себя и чувствовал, ему сейчас даже казалось, что от него воняет мокрой псиной. Но Рома не собирался ни утешать, ни советовать. Он просто сказал, чтобы Игорь жил дальше. И жить от этого, как ни странно, захотелось.
В окна хлестал дождь, ветер жалобно завывал в старых трубах замка. Молнии вспыхивали над лесом, освещая покрытое чёрными грозовыми тучами небо зловещим светом. Раскаты грома становились всё тише, промежутки между вспышкой молнии и взрывом грома – длиннее. Гроза удалялась.
Глава 9
Время шло. Весенняя нежность и кротость природы сменилась буйными красками наступающего лета. Незаметно пролетали дни, проходили месяцы. Семестр подходил к концу, и поэтому студенты сдавали хвосты и готовились к экзаменам.
Этот учебный год был непростым для третьекурсников Игоря и Ромы: парни окончили Стандартные Курсы Колдовства, на носу распределение по факультетам. Для Игоря выбор не казался чем-то грандиозным – ОБТС. Парень чуть ли не с детства грезил о том, как будет сражаться с чудищами и тёмными силами. Что до Ромы, то он так и не определился с выбором профессии, так что парень просто отнёс в ректорат документы за компанию с лучшим другом – ОБТС так ОБТС, голова соображает, комплекция располагает, силы есть. Рома и не отрицал своей инфантильности – не все знают, кем им быть, для многих осознание своего призвания приходит намного позже. На укоризненный взгляд Беллы парень лишь отшучивался, мол, скорее всего профессию мечты обретёт годам к тридцати, а до тех пор у него в голове только планы на то, как провести летние каникулы.
Для Игоря Воронцова распределение тоже, как ни странно, не являлось главной заботой. У него был особый повод поволноваться – свадьба матери должна состояться послезавтра, и парень уже купил билет до Суреса.
***
Несмотря на свои сорок лет, Светлана Воронцова выглядела просто прелестно в свадебном платье: строгий белоснежный наряд обтягивал гибкий, почти девичий стан, воротник-стойка подчёркивал лебединую шею, сквозь длинные кружевные рукава просвечивала гладкая бледная кожа рук. Светлые волосы женщины собраны на затылке в тугой пучок, и только закрученные на висках прядки немного рассеивали этот образ грозной дамы.
Её жених, Андрей Кононов, был человеком видным и, невзирая на почтенный сорока девятилетний возраст, весьма привлекательным. Высокого роста, худой и аристократично-бледный, длинные каштановые волосы, чуть тронутые сединой, собранны сзади в причёску «конский хвост». Небольшие усы и бородка клинышком утончали и без того острые черты лица. Широко распахнутые голубые глаза, казалось, позаимствованы вообще у другого человека – настолько они не подходили к этому надменному лукавому лицу.
Гости уже собрались в городской ратуше; регистрация была назначена на пять вечера.