– Великое Открытие…
Голос Светланы раздался от двери. Игорь медленно поднял взгляд, всё ещё сжимая рукоять краденого ножа.
В комнате стояла мать, Дромеда и несколько незнакомых человек, по виду, патрульных ОБТС. Один направил на Игоря кольцо.
– Ни с места, парень. Брось нож.
Игорь послушно разжал руку. Лезвие грохнуло металлом об паркет. Глазами парень встретился с матерью: её лицо не выражало ничего, но от уголков глаз разбежались морщинки – она смеялась. А Игорь выстрелил дымовой завесой.
Слетевшее с кольца заклинание стало полной неожиданностью даже для Игоря: парень действовал на эмоциях, всё ещё находясь в состоянии аффекта. Всё ещё уверенный в том, что он сейчас проснётся в общежитии, Рома будет тормошить его, пытаясь разбудить от кошмара, а мебель в комнате будет стоять не на своих местах. Но вот его кто-то ударил и схватил за локоть, Игорь ударил в ответ, вырвался, упал, споткнувшись об труп брата, а мимо пролетела вспышка заклятия, вылетев в проём. Игорь бросился следом, думая, что это дверь, но ударился в полуоткрытую раму окна, разбив стекло и порезав руку осколками. Дым озарился заревом нового проклятия, вскрикнула Андромеда. Думать было некогда: Игорь спрыгнул вниз, слегка отполз за угол, чтобы, если кто-то выглянет на улицу, его не смогли увидеть, после превратился в собаку и сбежал.
В магическом мире ему не скрыться, это Воронцов понял сразу. Поэтому оставался лишь один путь – параллель. Игорь не пошёл напролом – наведёт на подозрения. Сначала он выследил пропускника и три дня крутился у того под ногами, выпрашивая еду: не лишено смысла, парень голодал. Когда пропускник привык к огромной зверюге, Игорь стал провожать его от работы до дома и обратно, корча из себя эдакого Хатико волшебного мира. Потом он обнаглел настолько, что стал заходить в дом пропускника и в рабочее помещение.
Когда, казалось бы, всё уже получилось, и Игорь уже попытался было аккуратно сунуть нос в волшебное зеркало, он совершенно неожиданно для себя получил табуреткой по спине. Непритворно заскулив, Игорь обернулся на обидчика: проводник, казалось бы, привыкший к нему, пускающий к себе в дом и на работу, оказался до той степени мразью, что не просто отказался впустить в зеркало собаку – готов был убить за несанкционированный переход. Орал, что без пропуска нельзя, и продолжал без остановки лупить пса табуреткой, грозя в любую секунду сломать хребет.
Игорь скулил от каждого удара и огрызался, как мог. Он бы, наверное, и сумел постоять за себя, но приоритетом оставалось зеркало. Поэтому парень, превозмогая боль, носился из комнаты в комнату, изображая напуганное животное, а потом внезапно юркнул в портал, совершенно не зная, куда он его приведёт.
Вынырнул в Петербурге, едва не угодив под поезд. Ну а уж найти Дашин дом не составило большого труда – девушка дала свой адрес всем друзьям, чтобы они могли писать ей письма, пока каникулы не закончатся.
***
– Ха-ха, – кое-как выдавила из себя Даша, но на лице Игоря не было и тени улыбки. – Ха-ха, Воронцов, очень смешно, считай, что я поверила! – повторила девушка, хотя её внутренности уже покрывались корочкой льда.
– Это не розыгрыш, Даша, – ответил Игорь, глядя девушке в глаза, и от этого строгого и серьёзного взгляда ей стало так страшно, как не было никогда в жизни.
– Враньё, – прохрипела Даша, внезапно утратив голос. – Я не верю тебе. Ты всё выдумал. Пожалуйста, Игорь, скажи, что ты меня разыграл, я не буду злиться. Прошу тебя…
Надежды бились о мрачное лицо парня, как волны о причал. По щеке Даши скатилась слеза.
– Он умер у меня на руках, – сказал Игорь. – Он действительно умер, Даш. Я ничего не успел сделать. Я просто не успел.
Девушка обречённо закрыла глаза, а внутри расползалось чувство, которое она ещё не успела толком забыть – потеря, пустота. Та часть души, которая ещё час назад была заполнена любовью к Артуру, сейчас исчезла, словно чья-то мощная когтистая лапа выдрала её изнутри и размазала по стене.
– Даша? – Игорь аккуратно дотронулся до узкой ладони, но девушка даже не почувствовала прикосновения. – Даша…
– Я здесь. – Девушка взяла со спинки кровати пижамную футболку и промокнула слёзы.
– Держишься?
– Кажется.
– Я же говорил, что это шокирует.
Если бы в данный момент Даша была способна смеяться, то она бы закатилась в голос. Шокирует – разве можно подобрать более нелепое слово, чтобы описать чувство утраты? Боль. Пустота. Отчаяние. Непонимание, как дальше жить и что делать.
Так плохо и больно не было даже после смерти Генки.
– Кто его убил? – тихо спросила Даша. – И зачем это было нужно? Господи, Игорь, да кому могла понадобиться смерть Артура?!
Девушка уронила голову на ладони, но Игорь даже не притронулся к её волосам, как он обычно делал, когда хотел её утешить. Ему оставалось сказать последнее.
– Основной подозреваемый – я.
– Что? – прохрипела Даша, медленно отнимая руки от лица.
– Нож мой. Он лежал в комнате, это знала Андромеда. Она же подтвердила слова матери о том, что перед смертью Арти я с ним поссорился. Мои отпечатки на рукояти. Сопротивление при аресте и побег.
– Родная сестра свидетельствовала против тебя?
– Она ничего не знает, Дашка. Дрю ведь и Арти любила, и к нему всегда была ближе. Представь, каково ей было застать меня над его телом с ножом в руке? И она ранена; я не знаю, насколько серьёзно, но, по-моему, её зацепило ОБТСовским заклятьем. Я слышал её крик в дыму. Она… мне кажется, она не знает, что думать. Я не могу винить её за показания.
Даша кивнула, а потом вдруг подумала.
– Зачем ты сбежал, если не виновен? – медленно спросила она, просверливая глазами дырку в черепе Игоря.
– Запаниковал. – Игорю стало не по себе: взгляд почти чёрных глаз ломал психику получше, чем свет кольца, направленный следователем в лицо. – Опомнился только ближе к вечеру. Я не должен был убегать, должен был дать ОБТС во всем разобраться, но Дашка, мне нечем оправдаться. Я могу предоставить только своё честное слово, а у них есть орудие убийства, предполагаемый мотив и сбежавший подозреваемый.
– Откуда ты знаешь показания сестры?
– Видел заголовки газет, на витрине киоска. Первая полоса – я знаменитость.
Игорь не сделал даже попытки улыбнуться – Дашин взгляд оставался холодным и светился недоверием. Это понимала и Даша; она чувствовала, что в эту самую секунду почти готова сама сдать Игоря ОБТСовцам.
Даша снова прикрыла глаза ладонью. Она знает Воронцова – нужно разобраться, прежде чем рубить сплеча.
– Ладно. Говори, всё, что знаешь и думаешь.
– В доме нас было пятеро, – осторожно начал Игорь. – Дрю, мать и отчим, потом пришли мы с Артуром. В кухне живёт мелкая кикимора, но это не в счёт, они не убийцы. Проникнуть внутрь дома тайком нельзя, телепортировать извне – тоже. Старое заклятье.
– Подозреваешь отчима?
Игорь лишь покачал головой:
– Я думаю, что единственная, кому это было выгодно, это моя мать.
– Что?! – Дашино горе сменилось неподдельным ужасом. – Я знаю, что твоя мать не питала тёплых чувств к Арти, но убийство? Ты думаешь, что она способна на такое?!
– Я думаю, что как только она услышала сумму, которую ей оставил мой отец, она резко стала способна на всё.
– Боги, Игорь, восемьсот тысяч червонцев – это огромные деньги!
– Да. И они стоят против восьми миллионов, доставшихся нам. Дашка, он оставил ей ровно ту сумму, которую когда-то оплатил в качестве долга моему деду. Он как будто взял жену в аренду, понимаешь? Взял, попользовал, и вернул обратно даже без процентов. Это унижение. А унижения моя мать никогда не прощала. И, Даша, клянусь, она улыбалась! Смотрела на тело Арти, на лужу крови вокруг, и смеялась мне в лицо!
Даша постаралась абстрагироваться и логически прокрутить в голове мысль: