Кто ищет, тот всегда находит. Золотое правило, и нам с Вячиком действительно подфартило. Неподалеку от огромного стеклянного куба, притаившегося в глубине Ходынских дворов, в котором, как узнал благодаря книге Виктора Суворова «Аквариум» весь мир, расположилось Главное разведуправление Генерального штаба СССР, я засек Сонькину алую мини-юбку, рассекавшую воздух в направлении Пресненского вала.
Вячик лихо вывернул руль и «Волга», подпрыгнув на бордюре, перегородила пол-тротуара перед самым носом Драконовой полюбовницы. Сонька испуганно отпрянула от машины и распахнула свои нежные губки:
— Ты что, козел, офонарел! Не видишь, куда едешь, рыло гумозное, — дальше пошел сплошной мат.
Я поспешил выскочить из машины и изобразил на лице искреннюю радость.
— Сонечка, солнышко! Ты прости нас, подлецов, мы же не специально. Просто он, — показал я на высунувшегося из кабины Вячика, — таких ног, как у тебя, в жизни не видел. Сама виновата, разве можно с твоей фигурой по улицам без охраны ходить. Шоферня ведь насмерть перебьется.
Сонька наконец узнала меня и лукаво улыбнулась. Ноги свои она очень уважала, лелеяла и холила.
— Привет, откуда ты взялся-то?
— Да вот, катаемся. Приятель машину купил, надо опробовать, — кивнул я на наш кабриолет.
— Это машина? — скептически постучала носком босоножки по переднему колесу Соня, — гроб какой-то. Неужели других машин не было?
— Зато стоит недорого. И бегает будь здоров, — Вячик разыграл обиду. — Мы ее просто еще не обмывали, как следует.
— Так это же поправимо, — вмиг сообразил я, куда клонит Вячик. — Давай сейчас и обмоем. Ты как, Соня, составишь компанию?
Сонька окинула Вячика критическим взглядом и согласно мотнула гривой пепельных волос.
— Интересно, чего это вы обмывать собрались? — раздался вдруг знакомый голос.
Прямо перед нами непонятно откуда возник одноглазый солдат удачи Сашка, оскаливший в улыбке белоснежные керамические зубы. Эту американскую новинку ему поставили в стоматологии Кремлевки, а свои повышибала в рукопашной непримиримая афганская оппозиция.
— А ты как сюда попал? — изумился я.
— В контору заезжал, — Сашка мотнул головой в сторону «Аквариума», — начальству показаться. Но уже свободен, так что можем продолжить вчерашнее, — взгляд его обежал Сонькину фигуру с головы до ног и на ногах прочно замер.
— Такие ноги существуют только в двух экземплярах, — задумчиво произнес он, не отрывая единственного глаза от покрытого загаром чуда природы.
— Почему это в двух? — обиделась Сонька, определенно страдавшая нарциссизмом.
— Потому что я вижу две, левую и правую, — Сашкин глаз замерцал сатанинским пламенем, — ребята, ну что мы здесь присохли, приглашаю всех в какой-нибудь валютный кабак.
— Куда поедем? — поинтересовался Вячик, когда мы уселись в машину.
— В «Континенталь», — предложил Сашка, вольготно расположившийся рядом с Сонькой на заднем сиденье.
— Только не туда, — запротестовала Сонька. — Мой дуролом там всех нашорохал. Меня даже на порог не пустят.
— Какой-такой дуролом, — вскинулся Сашка, — со мной везде пустят.
Нас с Вячиком устраивал только один вариант. Требовалось любой ценой попасть в Сонькину квартиру, где в любой момент мог появиться ее ненаглядный Змей Горыныч. Тем более, вряд ли он потащит туда с собой бойцов-подельников, это мы тоже учитывали. Надо было срочно перехватывать инициативу.
— Саша, ну какой «Континенталь», — начал я импровизировать. — У Вячика документы пока не оформлены. Нажремся, а там кругом ГАИ, не дай бог тачку отметут. И потом время-то еще, второй час. Давайте просто где-нибудь на хате покиряем.
— Можно и на квартире, — мысленно Сашка уже разложил Соньку на белоснежной постели, — а у кого? У меня ремонт, сразу предупреждаю.
— Сонь, а у тебя как? — с надеждой обратился я к небесному созданию.
— Ты же знаешь, вдруг Колька припрется. Я еще жить хочу.
— Да не бойся ты, ничего он с тобой не сделает. Он меня уважает. Мы же не трахать тебя будем, а скромненько водочки попьем, — настойчиво увещевал я легко поддающуюся дурному влиянию переменчивую Сонькину натуру.
— Ну, если никто приставать не будет, — Сонька ласково отвела пронырливую Сашкину пятерню от обнаженного бедра, надеясь, по-моему, совсем на обратное. — Поехали ко мне. Только водки я не хочу. Чего-нибудь легонького, жарко очень.
— Вячик, давай на Новый Арбат, к «Березке», — скомандовал Сашка, — все будет. И легонькое и кругленькое и даже продолговатенькое.
Часом позже мы уже вовсю гулевонили в малогабаритной Сонькиной квартире, оборудованной, впрочем, довольно комфортабельно, но в восточном стиле. Стола у Соньки не было, зато пол устилал пушистый вьетнамский ковер, на котором сервировали пир а ля фуршет по-японски, как выразилась хозяйка. Сашка точно грабанул какой-нибудь пакистанский караван с моджахедским золотом: в «Березке» он вел себя с потрясающим размахом. Любое Сонькино пожелание мгновенно исполнялось и мы с Вячиком чуть доперли до машины все его покупки. Зато теперь затраты с лихвой окупались Сонькиным благосклонным вниманием. Осушив в два заглота бутылку «Кампари», она начисто позабыла о возможном появлении Дракона и, попыхивая длинной коричневой сигаретой, нежно теребила короткую офицерскую стрижку. Сашкина щека прочно обосновалась на едва прикрытой «лакостовской» маечкой упругой сонькиной груди.
Нас же с Вячиком, наоборот, возможность появления Дракона волновала очень. Пока спонсор с подругой шлялись по «Березке», мы прикинули дальнейшие шаги и решили выпотрошить Дракона прямо у Соньки. Если он, конечно, появится. Сашка парень понятливый, мешать не станет, а в трудную минуту даже поможет. Соньку придется изолировать где-нибудь в ванной. Оставалось только ждать, не особо налегая на водку. Впрочем, Сашка, по настоянию своей новой пассии, в основном набрал вкусных, но некрепких напитков.
Стереочемодан «Шарп» мурлыкал голосом Маккартни что-то о долине красных роз, Соня с Сашкой вовсю лобзались на велюровом диване, Вячик, обнаружив колоду карт, сам себе показывал фокусы, а я сидел и размышлял о том, как странно порой складывается жизнь. Профессиональный убийца, оставивший за спиной бог весть сколько трупов, бездумно расслабляется с девчонкой, заставляя себя забыть о недавних кровавых буднях. Из отличного парня сделали кровожадного монстра, которым американские бабушки пугают непослушных внучат. И ни один законник не в праве попрекнуть его за это: он выполнял свою работу в интересах государства. Все претензии морального свойства, возникни они у него, имеют, однако, точного адресата. Тех, кто его таким воспитал и использует в своих целях, поощряя чеками и льготами. А нам с кого спрашивать? Володе, Вячику, мне. Загнали в угол, толкают на убийство, а потом еще и счет предъявят такой, что только собственной жизнью оплатить можно. Нет уж, лучше по Сашкиному примеру заблокировать участок мозга, навевающий дурные мысли и руководствоваться исключительно рефлексами.
Я набухал полный стакан вишневой финской наливки и, под укоряющим взглядом Вячика, выпил его до дна.
Сашка, искоса поглядывая на нас бесовским глазом, что-то горячо шептал в Сонькино ушко. Она, похоже, соглашалась уже на все, но предпочитала, чтобы это все произошло где-нибудь в другом месте. Сладкая парочка сорвалась с дивана и без объяснений скрылась в кухне.
— Ну не могу я здесь, — долетел до нас возбужденный Сонькин голос, — вдруг Колька придет, он обещал, да еще эти тут сидят.
Сашка сдаваться не собирался.
— Я попрошу ребят, они уйдут, все же прекрасно понимают.
— А Колька? Он же поубивает нас тут.
— Как-нибудь отобьемся, я мальчик шустрый.
— Да вижу, что шустрый, ой, ну что ты делаешь?! Нет, давай лучше куда-нибудь уедем.
Двери кухни распахнулись и они, обнявшись, возвратились в комнату.