Тут я от злости скомкал лист с незаконченной схемой и бросил его в угол. Что я, в самом деле, туплю! Не с того начал, ох, не с того. Неужели кто-то будет специально бегать за кладоискателем (а я обычно сам ищу заказчиков), причем за одним из самых лучших (нет ложной скромности!!!), платить ему бешеные деньги (обычно, если удается выручить пару тысяч золотых, то это праздник) чтобы просто почитать? Не надо ля-ля! Соотношение издержек и отдачи не то. Агар Уиллс сказал: «семейная реликвия» а я, дурак, и клюнул. Забыл, что реликвии бывают у знатных родов. А от Уиллса, при всей его солидности, даже и не пахнет благородным происхождением. Не лорд, не вельможа, и, тем более, не мелкотравчатый рыцарь. Дворянин не будет бегать за каким-то простолюдином, вроде меня.
Скорее, он какой-нибудь купи-продай или мошенник-разводила. Который должен везде успеть, со всеми договориться, всем навешать лапши на уши. Мне вот он навешал, а еще — старейшине нашему, привыкшему, что никого хитрей его нету. Втюхал мне заказ как лежалый товар, даром, что деньги платит он. Мне-то, наверное, другим рассчитываться придется. А зачем? Затем, что ему это выгодно. Такие люди исключительно на выгоду смотрят. И я должен плясать именно от выгоды. Пойму интерес Агара Уиллса — пойму и направление поиска. Эх, угораздило же меня ничего не спросить об этой книге.
Мои мысли прервали шаги по коридору (слух мой — друг мой) и стук в дверь. Кто это пожаловал? Служащий? Горм? Штатная шлюха?
— Именем Божьим! — раздалось за дверью. Нет, похоже не то, не другое и точно не третье. Со свечей в руках я открыл дверь. На пороге стоял человек в роскошных доспехах, плаще за плечами и шлеме, закрывающем лицо. Святой паладин! Надо же, а я их только на картинках видел.
— Да прибудет Всевышний с тобой, — произнес я стандартное приветствие церковников.
— Не тебе поминать имя Господа, продавший душу, — сказал паладин. Сквозь шлем его голос прозвучал не только презрительно, но и как-то безжизненно, зловеще.
— Простите, а кто вам нужен? — рассердился я от такого заявления, — видимо, вы ошиблись, я кладоискатель Томас Торренс, и я чту Всевышнего.
— Твои слова лживы, а дела нечестивы, — паладин достал меч, — я пришел спасти твою душу от величайшего прегрешения.
— Да я уж как-нибудь сам, — поняв бессмысленность разговора, я схватил дорожную сумку, и, увернувшись от меча, выскочил в коридор.
— Стой, презренный! — крикнул паладин и пошел следом. Хорошо, что в доспехах особенно не побегаешь.
Я подбежал к двери Горма и замолотил по ней кулаками.
— Что случилось, босс? — сонный варвар открыл дверь. И в следующую секунду впечатал палицу аккурат в башку паладина, показавшегося за моей спиной.
Тот совершенно не ожидал подобного ответа и рухнул на пол,
— Это все?
— Нет, — сказал я мрачно, — это не все, далеко не все. Это только начало. Собираемся, Горм. И побыстрее.
— Куда едем?
— На хрен, больше-то куда?
Когда мы вышли с постоялого двора, я смог мало-мальски осмыслить произошедшее. Хуже просто быть не могло.
Можно заступить дорогу другой гильдии. В принципе, ничего страшного, потому как тебя может защитить своя. Если ты ценный работник и гильдия тобой дорожит, то начальники договорятся между собой.
Можно поссориться и со своей гильдией. Всякое ведь в жизни случается. Тогда можно прибиться к другой гильдии, особенно если там есть знакомые. В крайнем случае можно уехать в другой город и начать там все сначала.
Можно даже не угодить лорду. Это на самом деле не так уж трудно, особенно если лорд — спесивый самодур. Если так случилось, то лучше уехать подальше от его владений. Вряд ли лорд, даже самодур, пойдет войной на город, приютивший тебя. И, вообще, будет всерьез преследовать неугодного.
Но, упаси вас Бог, перейти дорогу Святой Церкви, этим смиренным людям, проповедующим добро и любовь. Нет, я, конечно верующий, но в святости святых отцов и братьев сильно сомневаюсь. Для меня Церковь — просто одна из гильдий со своими функциями, отнюдь не возвышенными интересами, и, конечно же, общаком. А вы как хотели — мысль о последнем возникнет у любого, хоть раз посещавшего храм. Молитва, ритуал, исповедь — за все это нужно платить. Про пожертвования я уже не говорю, и было бы наивным считать, будто все эти деньги раздаются голодным детям. Почему-то голодных детей на улицах не становится меньше, зато все чаще можно увидеть монаха, с трудом проходящего в дверь.
Самое обидное, что ни одна гильдия при этом не пользуется презумпцией правоты. Ну, серьезно, кому бы скорее поверил обычный, средний человек — священнику, или, например, вору? Ответ здесь очевиден, а ушлые ребята в рясах этим пользуются — в частности, для того, чтобы расправляться с неугодными.