Вечером поехали на другое место, где спрятал тот горшок, с червонцами. Мне не было нужды его тратить, поэтому – пусть лежит до поры, до времени. Вот теперь эта самая пора и настала. Монетки, конечно же пересчитал и посмотрел, но особо редких – не было. Затем обратно задвинул эту деревянную пробку и залил воском, как делали в те времена. Получилось не хуже чем было, как ни странно. Неглубоко припрятал: на два штыка ямку выкопал, внутри зарослей колючего тёрна, что бы любопытные сюда поменьше заглядывали. Да и замаскировать там легче, перчику насыпал и веточек накидал и конечно же – иногда проверял. По прибытии, первым делом, включил запись на трёх видеокамерах, расставив две на штативах, а одну – себе на голову. Кино будет интересным, наверное.
Миша, при виде таких зарослей, пытался воспротивится туда влезать. Пришлось ему объяснить, что не бывает лёгких путей и возможно когда прятали этот клад, то здесь ещё не было колючек. Попробовал, слегка поцарапавшись, вылез и снова стал проситься в другое место, где ни травинки, ни кустика. Так все начинающие мечтают. Им не нужны трудности, а наоборот – хочется, что бы всё было приятно и весело, каждый день. Для них – это хобби, развлечение, отдых от трудовой недели и не более. Но он приехал, что бы найти клад и здесь точно – это сделает, причём усилий и времени, затратит немного. У него всего-то свободных два дня и можно не успеть отыскать другой кувшин. Если ковырять поле с озимой пшеницей, постоянно озираясь и опасаясь злого фермера. Я то помогу и там найти, но в этом случае важно: именно он должен – это сделать. Своими руками, самолично, что бы ощущения были полные и яркие, даже через год.
– Миша, ты уже взрослый и понимаешь, что я тебя – не обманываю.
– ну, ещё бы ты меня подставил, или кинул, такое вообще – было бы подобно смерти.
– ну не совсем так, просто огорчился бы немножко, в очередной раз и забыл.
– не забыл бы – я же колдун, всё-таки.
– вот именно, тебе не привыкать к трудностям, а здесь не так всё сложно.
– да я не против, а если нет ничего, то зря руки измажу в крови, от этих колючек.
– зато будет, что вспомнить.
– не хочу, давай вернёмся на то поле, ещё монетки поищем.
– Миш – тут точно что-то есть, я не вру тебе, а монеты блестят жёлтым цветом.
– золотые что ли?
– ну да, а ты думал ерундой заниматься приехали сюда?
– нет, на глупости можно и дома время тратить.
– вот именно, давай полезай, вон туда проникни и будет тебе счастье.
– а ты сам-то такое, хоть раз делал?
– и не такое, много раз, почти всё испытал на своей шкуре, поверь мне.
– тебе верю, иначе Биф бы уже предупредил меня.
– тем более, что он молчит, значит всё будет в лучшем виде.
– мне бы шлем, как у мотоциклиста и краги, как у сварщика.
– краги есть, а вот шлем дома, вместе с мопедом остался, очки одень.
– ладно, давай, да я полезу, если очень нужно.
– конечно нужно, будешь потом радоваться.
Вместе с подругой приодели его во всё, что нашлось в моей машине, сделал вторую попытку. Там набросано с десяток мелких гвоздиков, что бы дискриминатор на любом приборе на них сработал, а на червонцы – нет. Так устроен фокус для неопытных и ленивых, любителей металлопоиска. Это когда: сигнал от гвоздя, что неглубоко лежит, будет немножко превышать сигнал от клада, который – глубоко спрятан. Камрад машет клюшкой, которая молчит, проходит мимо и даже не подозревает, что пропустил нечто важное, в своей никчёмной жизни. А если отключить дискрим, то будет не смолкая верещать на всё подряд, что очень не нравится, почти всем. Но я наоборот: обычно хожу именно в таком режиме поиска – привык к тому, что инструмент всё рассказывает. А сам выбираю: что копать, а что – пропустить.
Вот и сейчас настроил на все металлы и Миша потерялся в этих звуках. Он стоит и ждёт моей подсказки: «что же делать дальше?» Но я специально молчу и ловлю кайф, видя его замешательство. Наконец-то не выдерживают его нервы: начинает ругаться всякими, но культурными словами. Тема его негодования одна: «это обучение не принесёт нужного результата, а наоборот – вызовет у него отвращение». То есть, ему не захочется больше брать в руки лопату и прибор, от слова – вообще. На что я резко и грубо возразил, обозвал его нежным и немощным, маменькиным сынком. Как ни странно – это, обидное для других, сравнение ни чуть не оскорбило, вообще не вызвало никаких эмоций. Видимо уже есть защита от невзгод, десятилетиями отшлифованная и всегда вовремя сдерживающая, от опрометчивых шагов, в критический момент.