Кира прижалась к мужчине, доверчиво устроив голову на его плече. Наслаждаясь теплом его тела, уютом крепких объятий и тихим потрескиванием угольков в догорающем камине, она попыталась заснуть снова. Но сон больше не шел. Полежав какое-то время и перебрав все формулы по матану, которые помнила, девушка открыла глаза и осторожно, чтобы не потревожить мага, приподнялась на локте.
Она опасалась зря — мужчина не спал. В слегка прикрытых глазах плескались пламя и расплавленная сталь, но сна в них не было ни капли. Идеально ровная, кристально прозрачная аура не выдавала ни единой эмоции, а мощные щиты, как обычно, не оставляли ни единого шанса считать мысли Высшего. Спокойный взгляд, направленный сквозь время и пространство, на что-то видимое только ему, завораживал и немножко пугал. Видеть Виктора таким она не привыкла и теперь слегка растерялась, не зная, чего ожидать от мага в таком непонятном состоянии.
— Тренировка по сканированию ауры будет позже, — с легким сарказмом заметил маг. — И не одна, еще надоесть успеют. А щиты ты не пройдешь, если я сам этого не позволю.
Наивные попытки девчушки считать его состояние не остались незамеченными. А смущенное порозовевшее личико выдало бы ее со всеми потрохами, даже если бы магическое воздействие было проведено безупречно.
— Не больно-то и хотелось! Дались мне твои щиты, как Лысому балетная пачка, — фыркнула Кира, почти как Фил, и села в кровати. — Просто не спится, а беспокойный разум ищет, чем бы заняться. И придумывает разные сумасшедшие идеи.
— Скорее, беспокойное седалище ищет приключений, — хмыкнул маг, шутливо шлепнув ее под одеялом по означенной части тела. — И какие гениальные идеи посетили тебя на этот раз?
— А пошли на улицу! — с воодушевлением предложила девушка. — Там сейчас так красиво! Снег прошел, ветер стих, а луна просто волшебная! Не волнуйся, побег в Маа-ирр-рет-аль я не планирую — не люблю повторяться, нет ничего скучнее предсказуемости.
— И чем же ты, радость моя, собираешься заниматься на улице в третьем часу ночи, раз побегов не планируешь? — настороженно прищурился Виктор.
— Снеговика лепить! — с восторгом выдала Кира и потянулась за одеждой. — А что, третий час ночи — самое время, ни тебе офиса, ни универа. Ну что ты на меня смотришь, как на живое воплощение демоновой праматери? Одевайся, иначе я решу, что в Высших совсем пропал дух авантюризма и они превратились в замшелые пни, поросшие поган… опятами, опятами!
— Вот как пташечка запела! Так, значит, поганками? — Высший, практически названный замшелым пнем, с очень грозным видом резко повалил не успевшую одеться девчонку обратно и подмял под себя, вздернув руки над головой. Мимолетный испуг в зеленых глазах сменился предвкушением, сердце, пропустившее удар, затрепетало в ускоренном ритме, сливаясь с ударами его сердца. Кровь, прихлынувшая к лицу и жар, уже начавший разливаться по телу, казалось, заполыхали жарче камина. Сплетающиеся в страстном танце потоки Силы и дикий, яростный поцелуй, сменившийся нежными, дразнящими касаниями губ пьянили сильнее эльфийского вина, отключая бесполезный рассудок, отступивший перед захлестнувшей обоих лавиной желания.
Мужчина словно пытался забыться в этом сладостном безумии, утонуть, раствориться в расплавленном золоте ауры девушки, вспыхивающей то ослепительными, как ядерный взрыв, протуберанцами острой до исступления страсти, то тягучими, как дикий мед, водоворотами нежности, то разноцветными искорками всех оттенков наслаждения. Он целовал ее и не мог насытиться, самоконтроль таял стремительно, как таяли бесчисленные ледяные бастионы, старательно возводимые годами. Но это стало совсем неважно, когда зеленоглазая девушка с тихим стоном прильнула к нему всем телом, открылась, подаваясь навстречу. В ауре проявились и замерцали тоненькие нити, отдаленно напоминающие люрекс или ветвящиеся прожилки хрусталя. Таких странных включений маг никогда не встречал. Но сознание уже соскользнуло в бескрайний океан наслаждения и оказалось неспособным замечать такие пустяки. От хриплого прерывистого стона девушки и ее призывного, нетерпеливого движения навстречу тормоза, удерживаемые из последних сил, отказали окончательно.
— Доигралась, — выдохнул Виктор ей на ухо, слегка прикусывая мочку. — А я предупреждал насчет провокаций. Теперь точно не остановлюсь. Моя!
— И не надо, — путано отозвалась Кира, цепляясь за его плечи, словно боялась, что он передумает.
Градус желания накалился до предела, сметая последние остатки самоконтроля и похоронив под ними то, что осталось от разума, уступившего место дикой, всепоглощающей, первобытной страсти. Одним движением он погрузился почти полностью в податливое лоно, преодолевая упругое сопротивление разгоряченной шелковистой плоти и едва сдержавшись, чтобы не ворваться слишком стремительно и не причинить своей малышке боль — размерами маг был явно не обделен. Но его опасения оказались напрасны — сгорающая от страсти девушка с готовностью откликалась на каждое движение и ласку, подаваясь ему навстречу. Они двигались как единое целое, задыхаясь от растущего с каждым толчком