Девушка побелела, как мел, вокруг глаз расползлись огромные серые тени, в лице не осталось ни кровинки, на лбу выступил холодный пот. Подняться с постели она не могла — от головокружения Кира была на грани потери сознания. Выплеснув в хрустальные лучи почти всю Силу, аура почти погасла, и лишь едва заметное свечение показывало, что девушка еще жива. Внешне она напомнила Виктору мертвяка или жертву вампира, но сейчас ему на все было плевать — маг знал, что если срочно не восстановить ее потенциал, девушка впадет в кому, и даром не терял ни секунды.
— Проклятие, какого демона ты натворила? Ты вообще соображаешь, горе мое, или опять на премию Дарвина претендуешь? — еще ворчал мужчина, держа в руках ее холодные ладошки, впитывающие его Силу, как потрескавшаяся земля — живительную влагу. Ответ девушки ему был не важен — самое важное, что на ее щечки снова возвращался румянец, аура светилась все ярче, а зеленые глаза приобретали осмысленное выражение. Некстати мага болезненно укололо запоздалое чувство вины — как он мог прежде даже подумать о том, чтобы осознанно подвергнуть эту девочку съему потенциала, не то, что сплести заклинание отбора Силы. Мудак! Вовремя остановился? На редкость идиотское, жалкое оправдание, достойное презрения не меньше, чем сам подобный поступок.
— Не надо больше, мне хватит Силы! — слабо засопротивлялась Кира.
— Хватит, когда я скажу, — не глядя на нее и не отпуская рук, отрезал маг.
Девушка закрыла глаза и отвернулась, больше не решаясь спорить. На душе скребли кошки — мало того, что снова отличилась перед Высшим, еще и свела в ноль всю Силу и теперь вынуждена, словно упырь или пиявка, выкачивать чужую. Но еще больше пугала перспектива настолько потерять лицо в глазах мага, что он просто разорвет заключенный по нелепой блажи договор и пошлет ее в Бездну. В чем будет абсолютно прав: последнее время она создает слишком много проблем, а по договору нянчиться с ней и исправлять чужие ошибки он не обязан. Если она потеряет такой шанс учиться и прошляпит уникальную возможность восстановить свой род — грош ей цена как магу, сама себе злобный буратино и кроме себя винить ей некого.
— Прекрати эти глупости, — в стальных глазах мага было ничего невозможно прочесть. — Насчет
бредомыслия разговор уже был, если забыла — напомню: возникающие вопросы задаются мне, четко и ясно, а не раздуваются до размеров Бездны. Нянчиться с тобой я не намерен, но ситуации оказания первой помощи явно отличаются от подтирания соплей, не находишь?
Кира взглянула на него хмуро, но уже вполне осмысленно. Немного подумав, она кивнула.
— Поняла. Спасибо, что помог и не дал склеить ласты. Только не надо меня держать на своей Силе, магический резерв я сама восстановлю.
— А с чего ты взяла, что я собираюсь восполнять твой резерв? — неопределенно ответил Виктор,
мимоходом сканируя ее состояние. — Вот, уже на мага похожа. Слабость, сонливость, головокружение?
— Нет, как новенький терминатор! Спасибо, — сама не веря своим словам, с запозданием пробормотала девушка, распахнув глаза. Намного менее серьезные поражения у нее занимали недели и месяцы самостоятельного восстановления.
Мужчина тепло улыбнулся, сжимая ее руку.
— Это тебе спасибо, я в долгу перед тобой.
— Прикалываешься? Что вообще произошло, ты же объяснишь? — ничего не поняла девушка.
— На занятии обсудим, — обсуждать это сейчас Виктору не хотелось. Да и девчонку пока не стоит перегружать информацией. — А пока предлагаю выпить горячий сладкий чай — он чудесно справляется с перегрузками, и на улицу. Ты же еще хочешь лепить снеговика?
— Хочу-хочу-хочу! — Кира радостно захлопала в ладоши и бросилась одеваться.
— Я тоже, — скорее сам себе признался мужчина. Последний раз Высший лепил снеговика с отцом и сестренкой, в этом же дворе, больше двадцати лет назад. А мама наблюдала из окна и улыбалась, даже не пытаясь загнать одного взрослого и двух малолетних неслухов домой, только время от времени выносила им горячий сладкий чай в термосе и ароматные булочки с корицей. А потом они все вместе смотрели, как "живой снеговик", созданный отцом, забавно переваливается по двору, порой роняя нос-морковку. О том, что это называется "голем", Виктор тогда понятия не имел. В то время в доме у них колокольчиками звучал мамин смех, пахло счастьем, выпечкой, яблоками и мандаринами, которые приходилось прятать от сестренки. А после того, как у нее в четыре года проявилась Сила, спрятать от Риты что-либо стало сложно даже отцу. Пожалуй, надо позвонить сестре, а то и в гости наведаться. Почти два года с Риткой не виделся, болван. А еще, Тьма и Бездны, телепортер! "Эх ты, дубина орочья! На кой демон тебе, дурень, телепортация дана?", — спросил бы отец, прежде, чем с досады отвесить великовозрастному и высокоранговому сынуле подзатыльник, чтоб не забывал родную кровь…