— Стоп. Чет, я один ничего не понял? Ты про что? При чем здесь размеры?
— Как при чем? — не понял захмелевший Калян. А, да! Я ж не сказал. Ему взрывом все хозяйство оторвало. Но оно маленькое очень было. Врачи сказали, было бы больше, рана была бы шире, не успели бы они его до больницы довезти, истек бы кровью. А тут повезло ему, что уж говорить.
— Ни хрена себе повезло…
— А, ничего, ему потом от того самого негра деталь пересадили. Он даже службу бросил, в порно сниматься пошел и довольно успешно. Так что… — он успокаивающе похлопал меня по плечу, — может все не просто так? Может у богов был на тебя какой-то план…
— Так, — я, расплескивая пиво, поднялся и зарычал, — во-первых, Калян я накладываю вето на твои чудовищные истории, это просто трындец какой-то. А во-вторых, все у меня в порядке и собрал я вас совсем по другому поводу…
— Ну вот, — вздохнула Альдия, — а только стало интересно становиться.
— Тьфу ты, — я устало махнул рукой. Герцог погиб, давайте, что ли помянем человека.
Раскаленное полуденное солнце, пробивалось сквозь залитые кровью веки, обжигая глаза. Связанные жесткими кожаными ремнями руки неимоверно затекли и болели. Сучковатое бревно, к которому мы были привязаны, немилосердно врезалось в ребра. Разведенный рядом огромный костер опалял мою исцарапанную саднящую шкуру. Дикие вопли и визг, окруживших нас чернокожих, размалеванных дикарей, резал уши. А исходящий от них запах мог бы убить и стадо навозных мух.
Я с трудом повернул голову и увидел залитое кровью лицо Пофига. Кровь стекала из рассеченного виска, тонкой струйкой ползла по щеке и, добравшись до кончика поникшего носа, капала на каменистую землю. Там собралась уже приличная лужа, но Пофигу было пофиг, он был в отключке. Поворот головы в другую сторону и я ловлю быстрый взгляд единственного глаза полуживого Майора. Его губы зашевелились, но кроме невнятного хрипа я ничего не услышал.
— Что?
— Просыпайся, говорю, вставай!
Явь подернулась маревом, закрутилась, утаскивая меня в распахнувшуюся черную дыру. Последняя мысль, мелькнувшая у меня в голове, была: «Господи, это просто сон». Затем черная дыра схлопнулась, утаскивая меня за собой и выбрасывая в реальность.
Раскаленное полуденное солнце, пробивалось сквозь хрустальный свод пещеры и резало глаза. Связанные жесткими лианами руки неимоверно затекли и болели. Сучковатое дерево, к которому мы были привязаны, немилосердно врезалось в ребра. Полыхающий рядом огромный рубиновый кристалл опалял мою исцарапанную саднящую шкуру. Дикие вопли и визг, окруживших нас остроухих, размалеванных дикарей, резал уши. А от исходящего от них запаха стошнило бы и трупоеда.
Я с трудом повернул голову и увидел залитое кровью лицо Пофига. Кровь стекала из рассеченного виска, тонкой струйкой ползла по щеке, и добравшись до кончика поникшего носа капала на землю. Там собралась уже приличная лужа, но Пофигу было пофиг, он все еще был в отключке. Поворот головы в другую сторону и я ловлю быстрый взгляд Альдии. Ее губы зашевелились, но кроме невнятного хрипа я ничего не услышал.
— Что?
— Да проснись ты уже, мы по уши в дерьме!
В голове мелькнула мысль: «Господи, это просто сон». Окружающее пространство задрожало, сворачиваясь спиралью и унося меня в другой мир.
Свет от раскаленного жерла вулкана, пробивалось сквозь залитые кровью веки, обжигая глаза. Скованные цепями руки неимоверно затекли и болели. Скала, к которой мы были прикованы, немилосердно врезалась в ребра. Протекающий мимо поток лавы опалял мою исцарапанную, саднящую шкуру. Дикие вопли и визг, окруживших нас бледных, размалеванных дикарей, резал уши. А исходящий от них запах мог бы убить и личинку навозного жука.
Я с трудом повернул голову и увидел залитое кровью лицо Пофига.
Стоп, я где-то это уже видел. Нет, нет, нет, меня который раз утаскивает в непонятное видение.
Я крепко сжал веки и вновь открыл глаза.
Реальность потекла, но окровавленная голова Пофига никуда не делась.
Я еще раз закрыл и открыл глаза. Мы находились в какой-то пещере, прямо перед глазами ползала колония светляков. Их резкий, холодный свет резал глаза. Я повернул голову и огляделся. Противоположной стороны пещеры я не увидел, она скрывалась в темноте, но, насколько было видно, весь пол был окутан слоем тончайшей паутины. Этот слой был достаточно толстым, что бы полностью окутать мое тело, да и тела остальных сокланов тоже. На поверхности оставались только головы, которые в свою очередь плавали в зеленоватом тумане клубящимся над поверхностью паутины. А по телу… а по телу ползало что-то невидимое, но отвратительно склизкое и холодное. Я вскрикнул и дернулся всем телом, после чего почувствовал себя Гулливером, захваченным в плен лилипутами. Все тело было облеплено тысячами упругих нитей практически лишающих меня подвижности. Время от времени от меня и остальных по паутинкам начинали скользить голубые искорки, исчезая в темноте. Я повернул голову еще дальше и увидел залитое кровью лицо Пофига. Кровь стекала из рассеченного виска, тонкой струйкой ползла по щеке и, добравшись до кончика поникшего носа, капала на паутину. На макушке у него примостилась отвратного вида здоровенная личинка. Она выпускала из задней части тела паутинку, стягивая ей края раны. Пофиг застонал и начал поднимать голову, но личинка изогнулась, выпустив в его лицо облачко зеленоватого пара. Маг дернулся и вновь обмяк. Я тоже задергался и почувствовал, как по моей груди ползет нечто склизкое. Нити паутины раздвинулись, и на меня уставилась отвратная морда личинки размером в три моих кулака.