— Ёкарный Бабай, получилось! Защитное поле отключили, оружие действует! И это значит… Бандерас иди сюда, надо тебе пару уровней поднять. Держи глефу, тычь ей в волков. Я знаю, что ты не боец, но десяток очков, брошенных тобой в выносливость, возможно, позволит сохранить тебе жизнь. Олдриг, да отлепись ты от жены. Ладно, не отлепляйся, идите вместе. У вас эльфийские копья были, другим их в руки не взять, так что на вас клетки что вокруг нас, мы займемся змеями, они наверху, до них можно и мечом дотянуться… Не сметь!
Это уже Пофигу, на кончиках пальцев которого уже начал зарождаться магический огонь.
— Клетки хоть зачарованные, но деревянные. Не дай бог тут все полыхнет. Ты, конечно, получишь десяток, другой уровней если все эти твари сгорят, но и нам живым отсюда тогда не уйти, — и я показал глазами на отчаянно сражающегося Бандераса. – Так что только копролиты.
— Копролиты, копролиты, как ты ими через эти щели хоть куда-то попадешь? Ай, ладно, — он махнул рукой, – без огня обойдемся. Мне б пожрать бы не мешало!
Заклинание сработало и к непередаваемому вою и гаму добавился мелодичный и веселый звук работающих мельничих жерновов. На десять минут вокруг нас воцарился настоящий ад. Змеиная кровь, смешиваясь с каплями яда, настоящим ручьем полилась на нас сверху. Наши руки буквально были залиты ей по самые… пятки. Попадая на кожу, она навешивала хоть не сильные, но многочисленные доты, скоро естественная регенерация перестала справляться с ними и в полумраке начали вспыхивать сферы лечения и регенерации. Через десять минут оставшиеся в живых, стойкие богомолы, мечущиеся по соседней клетке, умудрились перерубить своими лапами-косами древки эльфийских копий, и в дело вступил Майор. Взмах посоха и тела трех гигантских насекомых – зомби, вновь оказались на ногах, набрасываясь на своих живых сородичей. Добив их, те, повинуясь приказу некроманта просунули сквозь решетку свои передние лапы и начали усиленно молотить ими по телам ящеров, что были утрамбованы в следующую клетку под самый потолок. Еще через пять минут начали шевелиться уже первые ящеры – зомби, вступая в сражение со своими еще не мертвыми собратьями.
– Вот так, сукины дети, я научу вас как клан «Дятлов» похищать! Задолбим так, что мало не покажется. Что там у нас в следующей клетке? Пауки вроде? Держите подарочек!
Ледяной габот появился прямо посередине затянутого паутиной пространства. Всё замораживающая волна рванула во все стороны. Промерзшие насквозь тушки со звоном падали вниз, ломая свои тонкие ножки, а усаженная острыми зубами пасть гобота уже впивалась в волосатые тельца, с хрустом проламывая хитиновые панцири. Мне капнул семьдесят девятый уровень. Остальные тоже получили по уровню, кто-то поднял два, а мы только начали входить во вкус. И тут в зале зажегся свет. Через решетки и кучи тел он пробивался слабо, но все равно я вздрогнул: меня окружали шесть упырей, со слипшимися от крови волосами. Кровь была везде. Она стекала по нам и по самой клетке. На полу, куда мы бросили шкуры, чтобы не скользить на решетке, собрались её целые лужи.
Снаружи загалдели, видимо проклиная устроителей этого бедлама. Ближайшие к нам клети стали отодвигать в сторону.
– Чего-то у меня нехорошее предчувствие, Майор поднимай голема, кажется, мы сейчас отправимся на арену.
– Из чего поднимать-то? У меня даже костей в сумке не осталось!
– Из воздуха делай, – я протянул ему искрящееся мини молниями Гошино сердце. Здесь написано, что он до предела заряжен магией стихии воздуха. Вот его и делай.
– А как?
– Блин, ты же у нас големостроитель, это я должен тебя спрашивать как. Давайте попробуем по старинке, ты только себе представляй себе фигуру из сгустившегося воздуха.
Я аккуратно положил сердце на пол. В него тут же впилась огненная стрела Пофига. Заливающая его кровь тут же вскипела, а огненные стрелы полетели одна за другой, раскаляя кусок глины и заставляя пульсировать. А кровь кипела уже почти во всей клетке, испаряясь и складываясь в призрачную фигуру, у которой между вихрящихся клубов кровавого пара, то и дело проскакивали крошечные молнии. Фигура начала подниматься, оказавшись выше двух метров. Кровь стала подниматься не только с пола. Будто притягиваясь к магниту капли стали срываться и со стен, и с потолка, и с нас, устремляясь к бурлящей фигуре.
– Мне кажется, или что-то пошло не так?
Не обратив внимания на тупой комментарий мага, я уставился на сгорбившуюся под потолком фигуру и выскочившие сообщение.
Поздравляем! Вы участвовали в создании кровавого голема. Уровень 132.
24.000/24.000. 900/900. 900/900. 900/900. 900/900. 900/900. 900/900.
Урон физической атакой 650-900.
Урон магией воздуха 450-700.
Урон ядом 50 в секунду на 30 секунд * 6.
Пассивное умение: аура крови. Диаметр 0,01 метра за каждый уровень голема. Урон 30хп в секунду. Восстановление 40% от нанесенного урона.
Пассивное умение: аура страха. При нанесении урона есть 3% шанс парализовать противника на пять секунд.
Защита от физических атак 40%.
Защита от колющего оружия 90%.
Иммунитет к ядам.
Поздравляем! Вы получаете +3 к големостроению. +3 к интеллекту. +3 к мудрости.
– А что это за шесть девятисоток непо...
Мой вопрос прервался скрипом и гневными воплями. Скрипела клеть с трупами змей, поднимаясь на крюках вверх. Вопили гоблины-крановщики, увидев текущую из нее кровь. Ничего, ничего, вы еще соседние с нами клетки не видели, бараны в гоблинском обличье. Усилившийся вдесятеро гомон подсказал, что они увидели все. Затем была яркая вспышка света и я оказался перед открытыми створками ворот. Ни одной мысли еще не успело проползти в моей голове, когда я, получив мощнейший пинок по левой ягодице, полетел вперед, проскользив пару метров по вытоптанной земле, и остановился, уткнувшись лицом в ароматный труп располовиненной крысы. От резкой смены обстановки в голове у меня все поплыло, и даже выплевывание набившихся в рот мелких камешков не помогло ее прочистить. Перед глазами были только какие-то мутные пятна. И одно из этих пятен быстро увеличивалось в размерах. Что заставило меня бросится на землю, не знаю. Что-то, обдав меня ветром, пылью и запахом мокрой псины, просвистело мимо, слегка долбанув по голове. Зрение моментально восстановилось. Вынырнув из облаков пыли, я уставился на пару волков, оседланных уродливыми гоблинами. Промчавшись мимо меня, они уже разворачивали назад своих скакунов. В руках у одного из них крутилось лассо, у второго был тесак с него самого размером. У меня в руках было… по горсти пыли.
– Гребаный Экибастуз, – пожаловался я, летающим над трупом крысы, зеленым жирным мухам, – глефа у Бандераса осталась! Ладно, тогда план Б.
– А чё? У тебя план А был? – Удивился ПалМихалыч, помогая мне выдрать жезл из держащих его на спине петель.
– Конечно! Был план родиться сыном миллиардера и всю жизнь провести в разврате и алкоголическом угаре, но вишь, с самого начала что-то пошло не так...
Посох, наконец, оказался у меня в руках, и волчара наездника с тесаком остановился, пришпиленный к земле заклинанием опутывающих корней. Наездник по инерции съехал вперед, повиснув на голове матерящегося волка. Или это наездник матерился? Неважно. Второй, раскручивающий лассо, пронесся совсем рядом. Бросок и извивающаяся петля летит прямо на меня. Еще миг и прямо перед моим носом материализуется каменный голем. Петля накрыла нас обоих стягиваясь и с хрустом притягивая меня к шершавой спине голема. Еще один миг и другой конец лассо, привязанный к луке седла, натянулся, чуть не перерезав меня пополам. Голем же лишь слегка вздрогнул, чего нельзя сказать о волчаре. Его дернуло назад с такой силой, что перевернуло верх тормашками. Мне, притянутому к твердокаменной спине голема, было плохо видно, но вроде, волк приземлился прямо на седока. Надо его допинать, пока не очухался. Голем воспринял это как приказ и бросился вперед, топча своими колоннообразными ногами эту кучу-малу, не разбираясь, где наездник, а где его зубастая лошадь. Я, тоже принял в этом самое активное участие, которое состояло в обдирании лица о неровный камень спины и изрыгании самых разнообразных проклятий, как в сторону излишне прыгучего голема, всей этой гребаной игры в общем, и невесть откуда взявшихся волчьих наездников, в частности. Еще я поджимал ноги, спасаясь от щелкающих внизу волчьих зубов, матерясь и сползая все ниже в ослабших объятьях лассо.