— Гаврюша! Фас!
Мой негромкий крик привел к неожиданному результату: трухлявый пень, непонятно для чего принесенный сюда эльфами, и сейчас без дела валяющийся около Сферы Отрицания, поднялся над землей, и, резко ускоряясь, полетел вперед, устремляясь в спины забирающимся на лестницу каменным воинам. Пара секунд и он врезается в тыл одного из оживших бойцов: треск, взрыв и груда брызнувших во все стороны обломков. Воздух вокруг пня замигал, иллюзия спала, и разгневанный трицератопс помчался дальше, сбивая статуи как кегли, засыпая все пространство колючим каменным крошевом.
Отлично, пошла жара!
И тут маги вступили в дело.
— Осторожней!
Я схватил Яру за пояс, отшвыривая ее в сторону и покатившись с ней в обнимку вниз по ступеням. А туда, где мы только что были с верхушки храма, ударил гудящий ослепительный луч, плавя в каменных ступенях извилистую траншею. Расплавленный камень брызнул во все стороны, но слава богам, луч не пошел за нами, а метнулся в сторону, ударив прямо по спине Гаврюши. Надетая на него эпическая экипировка моментально раскалилась до красна, а вот установленная наверху катапульта вместе с бригадой гоблинов-заряжающих в единый миг превратилась в пар и осыпающийся на землю легковесный пепел. Гаврюша взвизгнул будто десятитонный поросенок и, ускорившись, рванул прочь. Слава богам, его путь отступления пролег сквозь толпу оживших статуй и те начали превращаться в щебенку просто с устрашающей скоростью. Я сполз с принцессы и выглянул из-за опустевшего постамента, пытаясь разогнать муть перед выжженными вспышкой глазами. Но уже прежде, чем она отступила, я услышал разговор, который, заставил меня заглянуть за другую сторону постамента.
— … а помнишь, как хорошо было в Долине, пока туда Пахан с этим молодым лоботрясом не приперся?
— А то! Тишь да гладь, да божья благодать, вот времена были…
— Ага… будем!
— Будем!
Сначала я подумал, что у меня глаза выжгло безвозвратно и это просто зрительные галлюцинации, но нет, это было на самом деле: за постаментом, уютно устроившись на медвежьей шкуре, в обнимку с амфорой вина возлежала парочка престарелых эльфов, веерами лениво отмахиваясь от летавших повсюду огненных бабочек, глушили эльфийскую наливку.
— А помнишь, какой он тогда убогий был. Вот говорил я, что надо было ему тогда левое яйцо отстрелить, глядишь не тянул бы сейчас свои корявые грабли к нашему цветочку…