Хината помолчала секунду.
- Я сначала не поняла ничего. Мне просто стало плохо. А потом, когда очнулась, уже и не успела. Тут же появился Киба. А потом Кё, отец и Неджи. Понеслись обратно в деревню, а там… все это. Только там Неджи мне объяснил, что у нас война, пока вел в убежище. Как-то всё… слишком быстро. А вот сейчас - да. Сейчас страшно.
Ханаби понимающе кивнула.
- Гады эти оба мертвы. Одного Неджи сделал, второго - отец. Он сказал, что Облако не в первый раз уже за бьякуганом охотится. Скоты. Сама бы убила, веришь?
Хината посмотрела в чуть прищуренные глаза Ханаби и кивнула. Верила. Потому что, будь на ее месте Ханаби, она тоже убила бы, не раздумывая. Отец убил за нее человека. Неджи убил за нее человека. Чувство эгоистичной животной защищенности и благодарности затопило Хинату с головой. Киба махнул им рукой, показывая, что они больше не нужны.
- Пойдем домой, – потянула Хината Ханаби за руку, и сестра кивнула.
Хината встала еще до рассвета. Водопровод повредили, воды не было во всей деревне. Служанок тоже не было, все разбежались по домам, по родне, по больницам. Хината сама принесла несколько ведер с колонки в дом, а потом в купальню за домом. Кое-как нагрела ее на печи и торопливо помылась, стуча зубами. Она не сильно жаловала эту купальню, которую обожал отец. Всегда предпочитала душ в комнате. Но сегодня выбирать не приходилось. Тащить воду сюда, греть ее на печке, а потом нести на второй этаж? Нет уж.
Завернувшись в легкое домашнее юката, Хината торопливо растерла волосы полотенцем и пошла к дому. Шлепки стучали по пяткам, ткань прилипла к телу. Холодная утренняя дымка клубилась в саду, превращая его в сказочное незнакомое царство. Хината стряхнула росу с ветки шиповника и смотрела, как блестящие капли падают в траву. Она всегда болезненно остро чувствовала красоту мгновения и сейчас вдыхала холодный утренний воздух всей грудью. Тихо, сонно, зябко. Ее волосы прилипли к шее, и холодная капелька скатилась за шиворот, заставляя ее вздрогнуть и со смешком почти бегом кинуться к дому. На ступеньках веранды у черного входа сидел Неджи. Он осторожно снимал с ноги синюю сандалию.
Хината остановилась. Неджи поднял взгляд, и она оторопела. Его глаза были почти молочно-белыми. Ничуть не лиловыми и не прозрачными. А белки казались розоватыми от полопавшихся сосудов. Он прищурился, пытаясь понять, кто перед ним, туман был густой, а ее непривычный наряд, должно быть, сбил его с толку. Хината с сочувствием подумала о том, настолько его глаза устали за эту ночь. От вида брата воспоминания нахлынули толчком. Где-то там, за стенами ее ухоженного сада, разрушенные дома, оборванные жизни. И где-то ровно между ужасами войны и прозрачной росой на листьях, которой она любовалась в утреннем саду, был Неджи. Еще не здесь, но уже не там. А может, он никогда не сможет быть здесь и сейчас. Всегда будет оставаться напряженным и настороженным, шиноби до кончиков пальцев и до самого последнего уголка разума. Хината тряхнула головой, прогоняя странное наваждение.
Она приблизилась, нерешительно сминая пояс юката в руках и не решаясь даже поздороваться. Неджи выглядел скверно. Куртка на плече прожжена, а под дырой свежая повязка. Ленты на руке и ноге серые, испачканные в саже, земле и крови. Волосы спутавшиеся и сальные. На лице пара пятен, словно он потер лоб грязной рукой и забыл об этом. Губы потрескавшиеся и сухие.
- Это я, – сказала Хината чуть слышно. Неджи кивнул. Он снова наклонился над своей ногой, и Хината рассмотрела кровавую ранку от лопнувшей мозоли на большом пальце. Мелкая неприятность, а вот же… Наверное, натерпелся от этой досадной мелочи за целую ночь дежурства.
- П-посиди тут, – выдохнула Хината и торопливо поднялась на веранду. Она принесла ведро воды и первым делом зачерпнула ковшик и протянула Неджи.
- Спасибо, – сказал он и жадно выпил все до капли. – Воды так и нет? – спросил, глядя, как она аккуратно ставит ведро на ступеньку.
- Нет. Говорят, что, может, сегодня, но кто знает… Я сейчас, ты посиди, ладно?
Он кивнул, усталый и безразличный. Сам зачерпнул еще воды и снова принялся пить. Хината схватила мазь и кусочек бинта на кухне и вернулась к Неджи.
Присела на две ступеньки ниже него и полила на бинт воды из ковшика. Неджи смотрел на нее, чуть нахмурившись. А когда она наклонилась, собираясь стереть кровь с его ноги, подскочил на месте.
- Вы в своем уме?! – прошипел кузен.
Хината отдернула руку.
- П-прости.
- Я сам, – угрюмо буркнул Неджи и выхватил у нее мокрый бинт. У Хинаты от обиды задрожали губы. Последняя капля таки переполнила чашу ее терпения. Он сражался на экзамене, сражался за ее жизнь и сражался за Коноху! Он спас ее, отвел в безопасное убежище и пошел сражаться дальше. И вот, когда он, наконец, пришел, раненый и усталый, даже сейчас он был надменным и холодным, уверенным в себе шиноби. А она… что она сделала?! Ничего! Ничего! И даже в такой малости, как помощь с крохотной ранкой, он отказывает ей! Сдерживаемые слезы бессилия и ярости прорвали плотину ее самообладания, и Хината горько заплакала, уткнувшись лицом в ладони.
- Я… Я помочь… – заговорила она, давясь рыданиями. – Ничего не сделала… Все, а я - нет… Даже мозоль! Мозоль! – выкрикнула она, поднимая лицо. Неджи выглядел даже немного напуганным - настолько ее истерика повергла его в шок. Он смотрел на Хинату, как на внезапно взбесившуюся технику, готовую рвануть в любую минуту.
- Ты… из-за мозоли? – проговорил он удивленно.
- Да нет же! – закричала Хината, искренне не понимая, как он может быть такой бесчувственной каменной глыбой и не понять, что она чувствует себя ни на что не годной слабачкой, которая мало что не смогла ничем помочь деревне, так ей даже не доверяют обработать маленькую мозоль.
- А из-за чего тогда?! Хватит уже реветь по любому поводу! – взбесился Неджи. Хината от неожиданности замерла, глотая слезы. – Я устал как собака, и все, что хочу, - это добраться до более-менее горизонтальной поверхности и заснуть, а не выслушивать твои истерические вопли! Хочешь помочь? Прекрасно!
И он швырнул бинт обратно ей. Мокрая тряпка ударилась ей в грудь и упала на колени. Хината в ярости, едва ли понимая, что делает, схватила ее и кинула обратно в кузена.
- Значит, не хочешь? – процедил Неджи, глядя, как мокрый кусок марли отлепляется от его груди и скользит по животу к коленям.
Хината икнула, еще раз громогласно хлюпнув носом.
- Х-хочу.
- Так помогите мне, Хината-сама, если вас не затруднит, – шелковым голосом пропел Неджи и, сжав губы, протянул ей бинт. – Все мои мозоли в вашем распоряжении, – процедил он так холодно, словно боролся с желанием прибить ее на месте.
Хината взяла бинт, мимолетно соприкоснувшись с Неджи пальцами. Слезы отступили, и она оробела на секунду.
- Предлагаю заняться вот этой, на пальце, – как слабоумной медленно пояснил Неджи, кивая на босую пыльную стопу, которую он расположил на ступеньке. Хината подняла на него недовольный взгляд. Они смотрели друг на друга несколько секунд, раздраженные и обиженные, а потом Хината прыснула и захихикала. Неджи закатил глаза и упал на спину, растянувшись на деревянном полу веранды.
- Вы меня доконаете своими истериками, – пробурчал он.
- Извини, – проворчала Хината, склонилась над его ногой и принялась аккуратно стирать кровь и грязь. Неджи чуть заметно напрягся от прикосновения.
- Если тебя утешит, я только при тебе и отце ударяюсь в слезы, – проворчала Хината то, что не осмелилась позавчера (неужели это было только два дня назад?) сказать Хиаши.
- И как это должно меня утешить? – надменно фыркнул Неджи.
Было немного диковато склоняться к стопам Неджи, чтобы получше разглядеть ранку в утренних сумерках. Да и просто находиться так близко и касаться такой интимной части тела было странно. Она стерла кровь, отвинтила крышечку и смазала ранку мазью. Чудная мазь по рецепту Кам. Часа через три ничего не останется от этой мозоли.