Дэн… он уже давно предлагал девушке перебраться к себе, но та никак не соглашалась, теперь же решение пришло молниеносно. Все слишком осточертело, до нервного тика, до адской боли во всем теле…таким способом она сделает только легче…легче постоянно взвинченному отцу, вечно стонущей матери, легче себе… Об учебе задумываться и вовсе не хотелось, ну наступит через несколько дней первое сентября, и что с того? Что измениться? Она станет лучше, жизнь вернет все вспять? Может быть, она вновь окажется беременной Его ребенком? Лиза замерла, рука на пол пути остановилась с раскрытой сумкой, горькая ухмылка исказила красивое лицо.
Воспоминания, будь они не ладны! Вновь, опять, словно раскаленная лава по разгоряченному телу, которому одним спасением служил талый лед. Она никогда больше не вспомнит о нем, прошло, забылось, улеглось все в ее душе! А улеглось ли? Хмыкнула, кончики пальцев рьяно принялись массировать покалывающие виски, сильно надавливая и сминая тонкую кожу. Никогда больше не позволит себе вспоминать, думать, мечтать…Напряглась, до боли впившись в собственную кожу. О ком? О любимом мужчине… о человеке, который растоптал все то, что она бережно выстраивала на протяжении долгого времени, о брате?
— Катись к черту! — Прошипела сквозь зубы, еще с большим остервенением принялась кидать в сумку цветные лифы и с десяток пар нижнего белья. — К черту! К черту! — Повторяла, словно загипнотизированная, вымещая всю нерастраченную ярость на ни в чем не повинных вещах. Глаза дьявола, Лизе почему-то показалось, что они должны быть синие…Не прозрачные, не светлые, а именно темные, как и душа того мужчины, который каждое утро открывал их в объятьях другой женщины.
Хмыкнула, уже начав успокаиваться, только нервно подрагивающие пальцы выдавали все ее состояние. Она предлагала ему все — она предлагала ему себя. И плевать было на то, что скажут люди, ей на все было наплевать, лишь бы с ним, лишь рядом… "Не люблю…Тебе солгать…?", — слова, словно новые хлысты вдоль тонких сосудов сердца, не имея запретной грани, продолжали врезаться в измученную, кровящую плоть. Со всей силы замотала головой, пытаясь отогнать свою слабость. У Него все хорошо, даже просто отлично…Андрей счастлив! Он живет, он радуется жизнью, возможно, планирует в ближайшем будущем обзавестись потомством, без нее… Странно, но уже не больно. Просто пустота и давящее чувство, словно кто-то изнутри рывком вырвал ее побитое сердце, оставив лишь зияющую рану внутри… Резко потянула за неподдающуюся змейку сумки, скрывая в ней беспорядок наотмашь брошенных вещей, который был ничем по сравнению с тем хаосом, что творился в голове.
Пустота, а так… одиноко сидящая девушка, посреди просторной, забросанной вещами комнаты… Опущенная на руки голова, упавшая длинная челка, скрывающая потухшую зелень глаз вместе с душой…Повернулась, безразлично уставившись на сумку, тоскно… Лизе показалось, если бы вдруг сейчас кто-то наотмашь ударил ее по щеке, она бы даже не почувствовала силы противника. С недавних пор сама себе стала удалым соперником, беря реванш и раз за разом укладывая на лопатки.
Думала, что сможет забыть, сможет вычеркнуть из головы, стереть из памяти. Ошибалась. Ну ничего, она никогда не сдавалась, не сможет сама, попросит…Никогда ни о чем не просила, здесь же все иначе, глубже, сложнее… Дэн давно предлагал ей свою "помощь", клятвенно обещая, что попробовав ее раз, она не сможет отказаться в следующий. Настаивал, столько дней убеждал, обещая, что девушка всегда сможет отказаться. Лиза тихо поднялась, смахивая рукой мешающие пряди волос, указательным пальцем пряча их за ухо. Знала бы, чем обернется для нее его маленькая "помощь", и чего может стоить следующий отказ…
Пересилив себя, встала, запахивая боковой карман сумки, на ходу бросая внутрь зубную щетку и любимую фруктовую пасту. Все, баста! Она уходит, уходит, что бы вычеркнуть навсегда все, что было "До", в надежде оставить пускай и горькое, но такое желанное "После".
Глава 24
Хриплые женские стоны, заполняющие пространство спальни, слабый ночник над кроватью, освещающий дорогое убранство комнаты. Последний вздох и девичья рука, на высоте удовольствия в конвульсии сжимающая белоснежную простыню, хриплый рык мужчины в ответ…