— Да, мой лорд! — Джервис вскрикнул.
— ЗНАКИ И ЧУДЕСА, ДЖЕРВИС. ПРИЗРАК БУДУЩИХ ВЕСТЕЙ.
— Ты моя жизнь! Мой спаситель!
— КАК ОБЕЩАНИЕ НА ВЕТРУ.
Властитель покинул его голову и оставил дрожащего Джервиса на кладбище. Заповедь его господина была ясна; эта старая жизнь угасала, стремясь к новой чудесной вечной жизни. Джервис пил Kirin и курил, закапывая оставшиеся тела. Хоронить мёртвых было освежающим делом. Трупы тоже были частью обещания, а Джервис — самой рукой призрака будущих вестей. Теперь он почти закончил, как апостол, приближающийся к небу.
— Ты злой… злой уб… уб… ублюдо-о-ок!
Джервис посмотрел вниз. Вот снова бедная Пенелопа, вылезающая из своей норы. Она взмыла вверх, плотью цвета испорченного молока, почти из могилы по пояс.
«Блаженны бескостные?» — подумал Джервис.
Он должен написать свой собственный завет, ведь он тоже воскрес из мёртвых?
«Ага! Исповедь на могилах!»
— Вер… верни мне мо… мои кости! — Пенелопа зарыдала. Её лицо выглядело творожистым. — Дай м… мне назад моего ре… ребёнка!
— Твой ребёнок мёртв, чокнутая, — сказал Джервис.
— Чёрт… чёртов ублюдок!
Впечатлённый Джервис посыпал её землёй. Было нелегко быть похороненным заживо, и, вероятно, ещё труднее постоянно раскапывать себя, чтобы встретиться с победителями. С костями или без костей, но у неё было мужество.
— Пож… пожалуйста, пом… помоги мне!
— Конечно, — сказал Джервис и упёрся ногой в её аморфное лицо. Она с визгом полетела обратно в дыру, дряблыми руками схватившись за манжеты его штанов. — Ты идёшь вниз, — сказал он.
— Я бу… буду…
— Заткнись и выпей, — Джервис расстегнул молнию и направил струю тёмной пивной мочи мертвеца в рот Пенелопе. Вскоре всё, что она могла делать, это протестовать и полоскать горло. — Вот. Это должно увлажнить твой свисток, — заметил он.
Он снова засыпал яму, затем утрамбовал насыпь плоской и твёрдой, как дёрн, землёй.
Горячее солнце окутало поляну смертельной дымкой. Вокруг стояла влажная вонь. Он вернулся к своему Dodge Colt.
«Всё прекрасно, — размышлял он. — Как обещание на ветру».
— ТЫ МОЙ ТВОРЕЦ, — сообщил Властитель.
Джервис купался в небесной ласке. Да, он был апостолом, приближающимся к небесным столпам. Экзистенциальный прозелит.
— СЕГОДНЯ СЛУЧИТСЯ ВЕЛИКОЕ И СВЯТОЕ.
Чёрный куб нагрелся в ладони Джервиса.
Глава 33
Взгляд Уэйда метнулся вперёд, перед ним была словно бесконечная лента, разматывающаяся в бездонную яму.
— Вот дерьмо, — прошептал он.
— Добро пожаловать в лабиринт.
Сёстры разошлись, оставив Уэйда наедине с Бессером в приёмной ТОЧКЕ ДОСТУПА#1. Перед ними тянулся единственный чёрный коридор. Его конец нельзя было различить.
— Это место — ящик на поляне?
— Да, — ответил Бессер. — Святилище нашего хозяина.
— Но ящик на поляне не больше гроба.
— Снаружи — да. Но внутри его грани более обширны, чем любое здание на земле. Его фактическая близость не поддаётся расчёту.
— Это невозможно, — усмехнулся Уэйд.
— Нет, это физика. Прикладная система манипулирования физическим измерением. Всё возможно, Уэйд, — Бессер рванул вперёд. — Пойдём. Я покажу тебе, как выглядит твоя судьба.
Уэйд последовал за ним по коридорам, сквозь темноту.
Бессер вставил свой кулон в одну из точек, над которой, казалось, светился знак. Уэйд видел это, но не понимал.
— Мы называем их мысленными знаками. Сервопатический транспондер идентифицирует обозначение для читателя. Русский человек, например, увидел бы это по-русски.
Бессер открыл экстромитер. Тёмный, пульсирующий зелёный свет проходил через каналы странного оборудования, желобов и подъёмников и что-то вроде конвейерной ленты. Уэйд увидел спины нескольких обнажённых сестёр, склонившихся над своими задачами. Время от времени тишина прерывалась внезапным визгом, который напомнил Уэйду о ветвях деревьев, брошенных в измельчитель древесины. Каждый визг заставлял его спину содрогаться. Он вгляделся глубже в канал и увидел, что конвейер везёт белые обнажённые тела.
— Ты, должно быть, издеваешься надо мной, — сказал он.
Бессер казался встревоженным.
— Это переработка мусора. Это просто переработка материала, срок службы которого истёк.
— Материал! — возразил Уэйд. — Это люди!
— Ну, они сёстры, да. Но больше они не годны к эксплуатации.
Уэйд прищурился сквозь щели. Искривлённые, раздавленные, поломанные — это были сёстры, которых Уэйд сбил на машине Уайта. Они лежали живыми на конвейере, залитые чёрной кровью. Лента поочерёдно подавала их в зияющий бункер — затем раздавался визг — и из желоба на другом конце выходили большие брызги чёрного мяса, как фарш. Так поступали с повреждённым товаром. Они перемалывали их в пищу.