— Не уходите, — простонала Винни. — Я скажу вам через минуту…
Она положила ноги на край стола и поднесла окольцованную руку к груди. Другая рука оставалась скрытой под платьем.
Теперь, разинув рот, Лидия могла только стоять и смотреть.
— Я уже сейчас, — выдохнула Виннифред. Её тело напряглось в большом кресле, и она издала протяжный стон, покраснев.
«Теперь я видела всё», — заключила Лидия.
Тело Виннифред расслабилось. Она лениво улыбнулась и снова опустила ноги.
— Это было хорошо, — сказала она.
— Я уверена, что так и было.
— Вы хотите знать о «железном дровосеке»?
— Леди, после того, что я только что увидела, мне наплевать на «дровосек». Вам следует обратиться к психиатру.
Виннифред облизнула пальцы.
— Я взяла его, — сказала она.
— Что?
— Вы очень эффективны. Кто бы мог подумать, что что-то такое старое можно отследить? Как вы сделали это?
Лидия остановилась.
— Вы собираетесь признаться в убийстве?
— О, нет. Но я взяла «железного дровосека».
— Винни, ты идиотка! — прервал её мужской голос. — Ты никогда не можешь себя контролировать? Властитель будет в ярости!
У дальней стены стоял профессор Дадли Бессер. Но как он мог войти, чтобы Лидия не увидела? Это было невозможно.
— Посмотри, какие проблемы ты причинила, — продолжал он.
— Она знала о «дровосеке», Дадли. Она выследила меня.
Бессер прямо повернулся к Лидии.
— Боюсь, вы создали себе проблему. Почему вы не могли просто оставить нас в покое?
Лидия решила, что пора закричать.
— Вы оба в своём уме? О чём вы говорите? Это безумие!
— Я понимаю, как это могло бы показаться, — сказал Бессер. — Это слишком сложно для вас понять… Да, Виннифред взяла «железного дровосека», но не она убила мистера Сладдера.
Глаза Лидии расширились.
— Это был я, — сказал Бессер.
Виннифред улыбнулась. Лидия моргнула. Внезапно Бессер каким-то образом извлёк именно то орудие, которое искала Лидия.
— «Железный дровосек», — прошептала она.
Он держал его лезвием к бедру. Он был огромным, с рукоятью пять футов с плюсом, с лезвием странной формы. Прямая двенадцатидюймовая режущая кромка блестела, как полоска солнца.
У Лидии не было времени достать пистолет. Бессер рванул вперёд…
Она дёрнулась и упала. Нисходящий «дровосек» снёс стул. Лидия наполовину поползла, наполовину выпрыгнула в зал.
— Отлично, толстая задница! — пожаловался голос Винни.
— Все называют меня толстым! А я не толстый!
— Ты дирижабль, Дадли. Толстый, громоздкий дирижабль!
Теперь Лидия была готова. Упав на одно колено, она направила револьвер в открытую дверь. Она тяжело дышала, ожидая, когда Бессер выйдет с орудием.
«Давай, жирный ублюдок. Выходи к Лидии».
Так она ждала довольно долго.
Только тишина из офиса. Планировали ли они ждать там вечно? Если они не придут к ней, Лидия пойдёт к ним.
Она заглянула в дверной проём, держась за пистолет. Бессер и Виннифред Сальтенстолл ушли. «Дровосека» тоже не было.
«Невозможно».
Куда они могли пойти? Выхода не было.
«Окно, — подумала она. — Они прошли по уступу к следующему офису».
Она подошла к окну, но вскоре опустила пистолет с медленным проклятием на губах. Окно запиралось латунными защёлками: запиралось изнутри.
Уэйд вёл Corvette до общежития, как зомби, проделав весь путь от научного центра. Если бы он сообщил Уайту об автокатастрофе, что бы он сказал? Тому отрубило голову, а его тело выбралось из машины? Это, вероятно, было бы для него самоубийством. Уайт повесил бы всё на него. А позвонить отцу было бы ещё хуже. Но он должен был кому-то сказать.
Он побежал по коридору в свою комнату. Он позвонит Лидии, всё ей расскажет. Если он не мог ей сказать, то кому он мог вообще сказать? Но когда он ворвался в комнату, Лидия вскочила.
— Где ты был, чёрт возьми? Тебя не было на работе! Я ждала часы!
— У меня был плохой день, — сказал он.
— У тебя был плохой день? Дерьмо!
На кровати стояла забитая окурками пепельница, рядом три пистолета и ящик с патронами.
Затем, необъяснимо, она обняла его так крепко, как только могла.
— О, Уэйд, со мной сегодня случилось что-то безумное!
Он усадил её на кровать, взял себе Adams и сказал:
— Сначала расскажи свою безумную историю. Тогда я расскажу свою.
Уэйд не знал, что делать с её безумным рассказом. Это было сумасшествие, но он ей поверил. Что касается его собственной безумной истории, единственное, что он мог сделать, это показать ей. На этот раз он ехал на поворотах более осторожно, по совету мёртвого друга. На коленях Лидии было полно оружия.