Названная тема заставила Лукина и Явлинского переглянуться и захохотать.
– И что тут смешного?- обиделся Гусев.
Ему откоментировал Явлинский.
– Ты в "Яблоке" единственный технарь с научным званием, а, судя из сказанного разведчиком в отставке – "белый человек" и смог бы стать, как и он, преподавателем в здешней средней школе. Ну, а нам не светит найти себе места. Это нас и рассмешило.
– Мне кажется, мы получили достаточно данных, чтобы убраться отсюда. Как?- Гусев посмотрел обоим в глаза.
– Это верно,- Лукин встал.- Предлагаю отбыть утренним их рейсом на Тулу. Созвонимся с нашими в Москве, и они пригонят машину за нашими задницами.
Явлинский согласно кивнул, а Гусев высморкался и произнёс:
– А в школу я утречком таки забегу.
Часть 6
Глава 1
Поздней осенью в небольшом альпийском городке-курорте состоялась встреча, которую никто не организовывал. На неё съехались люди, чьи лица никогда не появлялись в прессе и на телевидении, но именно они правили этим миром, не спрашивая ни у кого советов и руководствуясь своими, только им известными принципами. Их было немного, всего тридцать человек, представлявших одиннадцать развитых государств и тридцать разведок этих стран. Это были не политики и банкиры, промышленники и финансисты, военные и дипломаты. Это были главы тайных обществ, тайных настолько, что правительства их стран ничего об их существовании не знают.
Все они прибыли как туристы. Все приехали в одиночку. Первое собрание произошло в маленьком кинозале пансионата. Сашка занял место во втором ряду. Сидели молча часа три, после чего разошлись. Каждый увидел каждого. Так требовал этикет. Сашка не лез к ним в мозги, но сразу определил двоих, у которых были пройдены две "стены". Один из них был русский и представлял "Баррикаду", а второй был японец и представлял разведку императорского двора. Ещё трое имели пройденную первую "стену". Остальные были у неё, так же как и Серов, и их потенциал был достаточен для дальнейшего движения.
В любом действии существуют правила. Фигурки в шахматах расставляются на доске так, как этого требует доставшийся нам от предков порядок. Древняя игра, старые правила. На важных и очень больших по рангу встречах целый аппарат расписывает, кто и где обязан находиться. Прибывшие на тайную встречу, ничего не расписывали. Во-первых, они собрались в таком составе впервые в истории. Во-вторых, собрались без приглашений и при полном отсутствии аппарата. Так что правила должны были сообразоваться сами собой.
Они были установлены на второй день сходки. Когда Сашка вошёл в зал, все уже сидели на местах, оставив ему первое место в крайнем первом ряду, рядом с прошедшими две "стены". Дальше по ряду располагались прошедшие первую "стену" и за ними остальные. Лишних стульев в зале не было.
Тридцать властителей мира!!
Сашка прошёл и занял оставленное ему место. Посидел на нём минут десять и встал. Все встали за ним.
– Господа! Прошу вас занять свои места,- произнёс он по-английски.
Но никто не сел. Тогда он вышел на середину маленькой сцены и повернулся к ним лицом. Его глаза засветились ярко, и этот свет стал переходить с одного человека на другого. Длилось это около получаса. Он настраивался на волну каждого из присутствовавших, и сканировал, после чего выводил его на общую частоту. Потом он вернулся на своё место и сел. Все сели за ним, соблюдая строгую очерёдность. Девять часов длился бессловесный разговор. В нём было всё. И взаимные упреки, и обиды, и претензии, и марши протеста, и ненависть, но всё это происходило молча. Никто ни на кого не нападал. Со стороны всё это было похоже на сборище глухонемых. В начале десятого часа заседания Сашка встал и направился к выходу, что означало окончание на сегодняшний день. Собирались через день в течение месяца и проводили в кажущемся молчании много часов. Спорили, советовались, предлагали, устанавливали, выясняли причины и следствия, сводили данные.
"Поезд" набирал ход. Все понимали, что его уже не остановить и в него уже никому не сесть. И что теперь от них зависит, каким будет завтрашний день. Медленно выстраивалась концепция будущего сосуществования на маленькой планете. Некоторые болезненно воспринимали моменты, где им запрещались действия, но идти на противостояние было бессмысленно. Обговаривались меры по стабилизации финансов и урегулированию военных конфликтов, прекращению торговых войн и распределению природных богатств. Всё ими принятое получит реализацию не сразу. Потребуются годы, чтобы окончательно угомонить политиков, банкиров, финансистов, военных. Было договорено, что в случаях экстренных можно убивать, но желательно обходиться альтернативными мерами воздействия.
Встреча эта не точка отсчёта, которая по мановению волшебной палочки изменит мир к лучшему. Предстояла тяжёлая и опасная работа. Главный результат был в том, что они готовы были эту работу сделать, несмотря ни на что.
Они не стали основывать органов управления, наблюдательных и контролирующих систем, выбирать доверенных и руководителя. Только полное взаимное доверие было гарантией в осуществлении проекта. Все это понимали и не стали давать друг другу клятв. На равных и до конца. Вот что они решили.
Глава 2
Вы не считаете её прекрасной??!! Зря. Осень великолепна. Даже в моросящий и нудноватый дождь она восхитительна. Осень очень опасна, скажет кто-то. Насморк, обострение воспалений, грипп и всё остальное. Разве предчувствие этих нежелательных посетителей может вызвать радость?
Может. Он стоял на вершине сопки под проливным осенним дождём с непокрытой головой, и на его лице играла улыбка. Он знал, что осень – начало учёбы, и этой осенью получать знания предстоит многим. Он знал также, что время от времени будут обостряться старые недуги, но это его уже не пугало. Не боялся он и появления новых "вирусов" и "бактерий". В нём жила уверенность, что осень промчится быстро, за ней лютая зима и там всех их ждёт весна.
Весна расцвета разума и взаимопонимания. Для её прихода он трудился, опутывая мир сетью проектов под руководством стрелков. Он не знал, когда конкретно она придёт и застанет ли он её появление. Наверное, ему не суждено, как и многим живущим сейчас на этой планете, дождаться весны. Но осознание этого не вызывало в нём обиды и страха. Он знал, что она обязательно придет и постучится в душу каждого.
Серая низколетящая пелена вдруг разорвалось, не выдержав напряжения, и на горизонте полыхнуло ярко-красное предвечернее солнце. Оно осветило своими лучами окрестности, заискрилось в каплях дождя. В разрыве туч небо не было голубым, оно предстало его взгляду розовой дымкой, что на сером фоне маячило, как островок благополучия.
И в это мгновение он был счастлив, и он шагнул вперёд, по направлению к родному посёлку и одновременно от последней, пройденной им "стены". Шагнул в будущее, ради которого родился, жил и страдал на этой земле. Он твердой поступью пошёл в него не для себя, для всех живущих и ещё больше для тех, кто придёт в этот мир потом, после него и после нас. Он идёт по этой стезе до сих пор, он не может вернуться и не может сойти. Он не имеет права устать или заболеть, он обязан дойти до счастья, чтобы вы знали, где оно и пошли вслед ему. Не толпой, а каждый сам, один должен будет пройти этим путём, и в пути научиться любить и ненавидеть, плакать и смеяться, радоваться и скорбеть, научиться жить счастливо.
К О Н Е Ц
12.04.1998 – 17.01.1999 год.
г. Хмельницкий
УКРАИНА