Мы были королевами и королевами остались,
Пленяя совершенствами изящных тел.
Пусть горько плачут те, кому мы не достались,
Пусть сгинут к чёрту те, кто нас не захотел.
Вызов терялся в жалости, в скулении щенка, настырно просящегося домой. Строчки звучали не насмешливо, а вымученно и очень неправдоподобно. Как неуклюжая заплата. Тем более под багровой Луной. Когда вокруг лишь ночь, а не праздничный стол с пузырящимся шампанским. Ночь и тысячи немигающих зелёных глаз.
"Трахается, как кошка, — вертелось в голове, — трахается, как кошка". Непонятно, откуда выползла эта мыслишка. Но теперь её было не прогнать, настолько безграничной оказалась раскрывшаяся в Ириске пустота. В пустоте ворочался страх. Сияние напряглось, стало интенсивнее, острее, словно читало Ирискины мысли, которые ему ужасно не нравились.
— Королевами чего?
Ириска не ответила.
— Снова подмена, — горько признался Рауль. — "Люблю" всегда звучало проще и понятнее, чем "I'm blue!". И желаннее. Вот и замещают одни слова другими. Не потому что так правильно, а потому что если нельзя, но очень хочется, то можно.
Ириска не понимала и не хотела понимать.
Зелёный фонтан выстрелил струёй в небо. Высоко. Почти до самой Луны. Заворожено задрав голову, Ириска следила за кошачьим полётом. Пустота мешала понять, как кошки могли в едином порыве взметнуться в таком гигантском прыжке. Бритва взгляда Рауля полоснула по сверхъестественному фонтану. Тот съёжился и опал, снова прижавшись к влажной земле.
Как шлюхами мы были… так шлюхами остались…
Пленять хотели мы… изгибом своих тел…
Но довольнёхоньки все те… кому мы не достались…
И очень счастлив тот… кто нас не захотел…
Рауль выдавал слова чёткими порциями. Не на едином порыве, как Ириска. Очередь, тишина и снова очередь. Злая Луна затопила его глаза багрянцем. Голос звучал ехидно, и в то же время горечь никуда не делась. Не шестнадцатилетка стоял рядом с Ириской, но умудрённый жизнью старик-философ, к словам которого после каждого удара физией по стене добавлялась капелька цинизма.
О тепле Ириска уже не мечтала. Хотелось хотя бы ободряющей улыбки. Но только, прошу тебя, не подменяй её ухмыляющимся оскалом.
— Это какая-то перепевка, — ни о чём прошептала Ириска. — Очень злобная.
— Именно, — Рауль торжествующе вскинул руку, словно ждал от Ириски чего-то подобного. — Но так как имя ей "Марш откосивших от СПИДа", заметь, она ещё и радостная в придачу.
Сияние содрогнулось. То ли испугалось боевого жеста Рауля, то ли тоже услышало, что хотело. Ириске показалось, что оно чуть потеплело, словно стародавняя вина перетекла с безвинно оклеветанных кошек обратно на людей, любивших бросаться хлёсткими эпитетами.
— Шлюхой назваться трудней, чем королевой, — пояснил Рауль. — Попробовать, конечно, можно. Шёпотом и в полном одиночестве. А если и не в одиночестве, то не о себе. А если и о себе, то ожидая полного и безоговорочного прощения. Но спрятанная суть выпирает неприглядной гнильцой. Я ведь не даром спросил: "Королевой чего?"
Зачем он это говорит? Зачем столько ненужных, пустых слов? Обволакивающих мягким туманом. Застилающих нечто по-настоящему важное.
Ириске начало казаться, что главный враг не пялится из кустов, а стоит рядом. Она зябко поёжилась, но рука со спасительным теплом не согрела плечо. Рука с тихим свистом рубила и рубила воздух. Словно битва уже началась, и под ударами гибли невидимые Ириске разведчики.
— Есть королевы двора, королева Англии, королева разбитых сердец, наконец! Но "просто Королев" не бывает. Цепляя блямбу "Королева", не забывай обозначить пределы владычества. Иначе, кем была, той и останешься. Итак, кто у нас Панцирная Кошка?
— Кошачья королева, — Ириска проваливалась в пустоту.
Пустота засасывала. Весь мир уже находился далеко за горизонтом. Рядом оставался лишь Рауль, но его присутствие не грело, а кололо острыми ледяными иголочками.
— Королева кошек и котов, — переиначил Рауль. — Отбираем её подданных, и королева исчезает. А с ней и Панцирная Кошка. Ну, поняла ход мысли?
Спросил с видом, словно ему не хотелось видеть Ирискино понимание. Девочке тоже не хотелось. Не хотелось понимать. Не хотелось думать.
— Панцирная Кошка сильнее нас, — повторил Рауль. — Её победят они, — рука вновь указала на сияние.
Сияние прижалось к земле. То ли устыдилось чего-то, то ли до прыжка оставались считанные секунды.
— Они порвут и тебя, и меня. Даже Крушило здесь бессилен, — подтвердил намерения врагов Рауль. — Но так же, как нас с тобой, они могут разорвать и королеву.