— Это слишком невероятно. Но я тебе верю.
Рэм внезапно вспомнил ночь в доме Арзо, слова, которые в бреду произносила его собеседница. Он приподнялся на локте и спросил:
— А вы помните то, что говорили в тот момент, когда я нашел вас в гнезде наури?
По лицу леди Арзо пробежала тень.
— Нет… К сожалению, нет, Рэм. Эти видения… Поверь, их лучше скорее забывать. И я приняла для этого нужное снадобье. Помню только тот момент, когда пришел ты. Я говорила что-то важное?
— Возможно, — медленно сказал юноша.
Продолжать он не стал. Наверное, леди хотела скорее забыть все, что произошло. Она тоже больше не стала задавать вопросов, а только вымученно улыбнулась и сказала:
— Мои люди позаботятся о тебе. Надеюсь, к вечеру тебе станет легче, и ты сможешь вернуться в Академию. Пропускать занятия в преддверии экзамена все же не стоит.
После этого она встала и вышла. Рэм остался в комнате один. Юноша со вздохом откинулся на подушки и подумал, что учитель исчез на удивление не вовремя. После разговора с Дичайшим и тем демоном, что преследловапл Мирэ, у юноши появилось еще больше вопросов к своему бывшему клану и к тому, что сейчас происходит в стране. А еще в душу начало закрадываться нехорошее предчувствие. Мысли о турнире теперь вызывали смутное беспокойство. Интуиция подсказывала, что там его ждут новые неприятности. И к их встрече придется хорошо подготовиться.
Как и предсказала леди Арзо, к вечеру Рэм чувствовал себя достаточно хорошо для того, чтобы выйти из комнаты. Обедал он в одиночестве в огромной столовой — хозяева замка отбыли в столицу. Как только юноша направился обратно в свою комнату, в двух шагах от него в багровой вспышке возник Юги Мирэ. Учитель внимательно оглядел юношу с ног до головы и удовлетворённо кивнул:
— Что ж, снадобья клана Арзо сделали свое дело. Идем. Пора возвращаться в Акдемию.
— Какой сегодня день? — спохватился юноша. — Долго я был в отключке?
— Пятница, — снисходительно ответил Мирэ. — Прошло чуть меньше суток с того момента, как я забрал тебя из комнаты. Ты пропустил один день тренировок. Впереди выходные, дома отлежишься.
Изгой рассеянно кивнул и поспешил по длинному коридору следом за учителем. Вскоре они вошли в пустую комнату. На одной из стен была нарисована испрнещенная рунами арка. Седой сгорбленный смотритель пробудил портал. Через пару мгновений Мирэ и Рэм вышли из него в уже знакомой пристройке Академии. Все тот же помятый и заспанный смотритель выпустил их наружу. У Рэма появилось ощущение, что он никуда не уходил. У юноши закрадывалось подозрение, что этот человек только спал и пил сутки напролет. Но он сомневался, что такой мог задержаться бы в Королевской Академии.
Адепт вышел на улицу вслед за учителем, и они неспешно пошли в сторону жилого квартала. Только после пары поворотов Рэм спохватился, что они идут до странности медленно. Мирэ, который привык перемещаться со скоростью молнии, обычно безумно раздражала медлительность учеников. Но тут учитель сам шел нарочито неторопливо. Когда они приблизились к жилому кварталу, изгой решился задать вопрос:
— Почему мы так медленно идем.
Мирэ наклонился к нему и доверительно сообщил:
— Радуем того, кто шпионит за тобой сегодня.
Рэму безумно захотелось оглядеться, но он сдержался.
— И кто же это? — прошептал он.
— Файцу.
— Вы же говорили, у него нет способностей? — удивился юноша.
— Ну, он старается.
В голосе учителя была насмешка. Еще через несколько шагов Рэм спросил:
— И что мы будем делать дальше.
— Ничего, — ответил Мирэ. — Домой пойдем. Не ускоряй шаг. Мы никуда не торопимся.
Когда они вышли на широкую улицу, заполненную тавернами и закрытыми лавками, юноша должен был признать, что зрелище никуда не торопящегося Мирэ угнетало.
Он попытался ускорить шаг, но Мирэ и не подумал делать то же самое. Учитель медленно шагал вперед. И чем дальше они проходили, тем шире становилась его улыбка. Людей на улице было немного. Большая часть адептов уже расползлись по домам и тавернам, чтобы отпраздновать благополучное окончание еще одной учебной недели.
Наконец, они свернули на свою улицу, и Мирэ ускорил шаг.
— Отвязался, наконец, — пояснил он ученику.
Рэм оглянулся и спросил:
— Что ему было нужно?
— Не знаю. НО он явно ждал, что мы расстанемся.
— Почему вы так считаете?
Учитель снисходительно ответил:
— По пятницам в “Золотой рыбке” готовят божественные пудинги. Люблю там ужинать в этот день. Вероятно, твой недруг ждал, что ты пойдешь один. И хотел создать тебе несколько новых проблем. А может, даже… избавиться от тебя под шумок.
Рэм огляделся и ускорил шаг.
— Мне нужно кое-что рассказать вам, но не здесь, — сообщил он учителю. — В доме.
Во взгляде Мирэ появился интерес. Последние шаги до дома Они преодолели быстрым шагом. Привратник услужливо распахнул ворота.
В доме Мирэ жестом приказал Рэму следовать за ним. Юноша шагал вслед за учителем и с интересом вертел головой по сторонам. В эту часть дома он еще не заходил. Стража безропотно распахнула перед ними двери, и Рэм оказался в святая святых — покоях хозяина.
Обстановка была на удивление непритязательной. В комнате Мирэ почти не было украшений. Ровные светлые стены, портрет золотоволосой девушки, узкая кровать, легкий стол и два стула у окна. МИрэ зажег магические лампы, опустился на стул и указал Рэму на второй. Изгой быстро сел и положил руки на стол. Учитель откинулся на спинку и сказал:
— И что же ты мне хотел сказать?
Изгой коротко пересказал ему разговор с демоном в ущелье. Мирэ долго молчал и задумчиво смотрел в темноту за окном. Затем он повернулся к Рэму и с сожалением сказал:
— Плохо. Все подтверждается. Твой дядя сговорился с на-ур-лее, и пообещал ему Печать Пепла в обмен на сотрудничество. Если за тебя возьмутся еще и демоны… Надеюсь, ты хранишь ее в надежном месте.
— Я не храню ее, — возразил Рэм.
— Но и с собой не носишь. Иначе демон почуял бы ее.
Изгой замешкался. Он в очередной раз думал о том, насколько стоит доверять Мирэ. И снова пришел к выводу, что самым главным знанием ни с кем делиться он не будет. Юноша посмотрел на учителя и сказал:
— Это все не имеет значения. Я думаю, что король в опасности.
— Если люди начнут пользоваться помощью демонов, мы все в опасности, согласился Мирэ. — Проблема в том, что никто не верит ни мне, ни тебе. Разве что Ари. Но на не сможет повлиять на мужа, Кайтцер упертый, как баран. Он готов уступить своей леди во всем, кроме тог, что касается его работы. Искать следы заговора он не будет.
Они еще немного помолчали, а затем Мирэ посмотрел в глаза своему ученику и сказал:
— Отправляйся в постель. Ты еще нездоров. Завтра займемся восстановлением твоего магического резерва.
Рэм покорно кивнул, распрощался с учителем и вышел. За порогом на него с новой силой навалилась усталость. Он добрел до своей комнаты и рухнул на постель. Ри не было, но изгой не сомневался, что она скоро придет — забирать живую татуировку, которая все еще была на его плече. Поэтому когда дверь распахнулась, он не удивился. Но стояла за ней вовсе не слепая. Бледный Игу сделал несколько неловких шагов вперед и прошептал:
— Наконец-то вернулся.
Товарищ протянул вперед дрожащую руку, а затем медленно осел на пол.
Глава 35
Рэм тут же оказался на ногах и подлетел другу. Повинуясь его заклинанию, зажглись магические светильники. Игу был без сознания. Из его груди вырывалось тяжелое, прерывистое дыхание. Изгой тщательно осмотрел одежду друга, но видимых ран не нашел. Наконец, он обнаружил маленький фиолетовый синяк на запястье юноши. Он исчезал на глазах. Последними растаяли две круглые дырочки — следы клыков.
Больше Рэм не медлил. Он выскочил в коридор и приказал первому попавшемуся на глаза слуге позвать Мирэ и лекаря.
Сначала пришли учитель и двое плечистых слуг. Крепкие парни быстро перенесли Игу на кровать в его комнату и ушли. Как только дверь закрылась, Рэм быстро пересказал то, что произошло. Мирэ внимательно выслушал ученика, задумчиво кивнул и склонился над своим Игу. Тщательно ощупал его запястье и снова кивнул каким-то своим мыслям. А затем резким движением сорвал со своей руки широкий браслет. Тонкие струйки крови из раны начали складываться в паутинку, а затем, словно иглы, вонзились под кожу ученика.