Между тем нельзя было забывать, что шла избирательная кампания. Впрочем, после катастрофы всякая серьезная кампания прекратилась. Ну действительно, Кеннеди был прикован к постели, и вся тяжесть выборов легла на женщин клана, в особенности на жену сенатора Джоан, а от нее ничего особенного не требовалось, кроме очарования и скромного юмора. Позднее, когда Кеннеди победил, получив 75,6 % голосов — рекорд для Массачусетса, никогда более не повторенный — один из его помощников, Джим Кинг, без конца твердил своему боссу: «Это не вы победили в 1964 году, а Джоан», однако, отдавая должное стараниям Джоан Кеннеди, следует признать, что если на выборах 1964 года победил не Эдвард, то и не Джоан, а редкостная американская сентиментальность. А уж в сентиментальности с американцами не в состоянии сравниться ни один народ мира, даже немцы! К тому же авиакатастрофа вообще взбудоражила людей по всему земному шару. Л.Дэвид писал, что Кеннеди получил более 40000 писем, 700 телеграмм и сотни подарков со всех концов мира, свое благословение ему прислал Папа Римский Павел VI. Что же после этого можно говорить об американцах? Избиратели считали своим долгом поддержать молодого красивого сенатора, который — вот ведь несчастье! — сломал позвоночник и лишь чудом остался жив. Это стало для них чем то вроде крестового похода. Нет, у соперника Кеннеди Говарда Уитмора-младшего не было ни малейшего шанса одержать верх. В 1964 году никто не смог бы остановить Эдварда Кеннеди. Даже другой Кеннеди.
И, тем не менее, Кеннеди не собирался безучастно наблюдать за происходящим. Он сделал все, чтобы принять самое активное участие в выборах, на сколько это было возможно в его состоянии. Первые три недели после катастрофы он провел в госпитале Кули Дикенсон в Спрингфилде, запакованный в аппарат Фостера, который должен был обеспечивать неподвижность его позвоночника. Но для дальнейшего лечения его должны были перевезти в другой госпиталь. Врачи предложили на выбор или военно-морской госпиталь имени Уолтера Рида в Бетесде, штат Мериленд, находящийся вблизи Вашингтона, или госпиталь в пригороде Бостона Роксбери. Кеннеди выбрал Бостон. «В конце-концов я баллотируюсь именно там,» — заметил он. После чего с огромными предосторожностями металлический каркас с сенатором внутри был привинчен к полу военной машины скорой помощи, которая двинулась в мучительно медленный путь и, в конце концов, доставила Кеннеди в госпиталь, где для него уже были установлены четыре телефонные линии.
С этого командного пункта, затянутый в сталь и полотно, Кеннеди принялся за дело. Ежедневно по телефону он проверял работу вашингтонского и бостонского офисов, обзванивал избирателей, обсуждал детали избирательной кампании. Он сделал несколько пятнадцатиминутных обращений к избирателям по телевидению, а окрепнув, даже провел сорокапятиминутную пресс-конференцию. Пока сенатор сражался за переизбрание, лежа в госпитале, Джоан Кеннеди в сопровождении массачусетской организации — Ларри Лафлина, Джима Кинга, Джерри Догерти, Рея Ла Розы, Чарльза Треттера, Джо Гаргана и Роберта Фитцджеральда — посещали все концы штата, где требовалось произнести небольшую речь (сенатор помогал в составлении этих речей) и очаровать избирателей. Немалую помощь Джоан оказала и жена Роберта Фитцджеральда Салли, племянница бывшего губернатора Массачусетса Девера.
Занимаясь собственной кампанией, Эдвард не забывал и о старшем брате. В августе Роберт, разочарованный тем, что президент Джонсон отверг его кандидатуру на пост вице-президента, заявил, что намеревается баллотироваться в Сенат США от штата Нью-Йорк. Это заявление было встречено со смешенными чувствами даже среди доброжелателей Роберта. И дело было не только или не столько в том, что еще никогда два брата не пытались одновременно добиваться избрания в Сенат. Многие были недовольны выбором штата от которого старший Кеннеди собирался баллотироваться. Ведь хотя в детстве Роберт и жил несколько лет в Нью-Йорке, он был сыном Массачусетса, он числился в списке делегации Массачусетса на съезде демократической партии 1964 года и до середины октября был зарегистрирован как массачусетский избиратель, а в Нью-Йорке выступал как типичный «саквояжник». Но у Роберта не было иного выбора: место в Массачусетсе было занято, при чем его родным братом, но что гораздо важнее штат Нью-Йорк вообще казался ему предпочтительнее. Как ни как в то время именно Нью-Йорк часто называли ступенькой к Белому Дому, и Роберт Кеннеди не мог не учитывать этого обстоятельства.