Рано утром просмотрев толстенную стопку нью-йоркских и бостонских газет — не искал ли он там сообщения от похитителей? — Кеннеди вновь отправился на Чаппакуидикк. Там, поблизости от парома, он несколько раз пытался дозвониться до Стива Смита и юриста Берка Маршала, но на другом конце провода никто не брал трубку. Если верить официальной версии, совершенно непонятно, зачем Эдварду понадобился Смит, он же не был юристом. Но, принимая версию с похищением, можно без труда найти ответ — Стив Смит управлял имуществом клана Кеннеди и именно ему могли предъявить требования о выплате денег.
Попытки Эдварда продолжались 20 минут, а в это время его автомобиль уже был извлечен из воды, был обнаружен и труп Мери. И тут к Кеннеди подошел пожарный Беттанкур:
— Господин сенатор, — проговорил он, — Из воды извлекли вашу машину…
«Вот почему мы не нашли ее, — мог подумать Кеннеди, — о воде мы позабыли».
— … в ней труп девушки, — продолжал Беттанкур. — Вас подвести к мосту?
Эдвард какое-то время молча смотрел на собеседника, потом ответил:
— Нет, спасибо, мне надо вернуться в город.
Именно в этот момент он впервые узнал, что же произошло. И когда паромщик поинтересовался, слышали ли они о катастрофе, Гарган совершенно искренне ответил:
— Да-да, только что.
До этого кошмарного момента все видели Эдварда таким же как обычно. Что бы он потом не утверждал о своей растерянности, в ту ночь Кеннеди действовал четко и последовательно, и его друзья безоговорочно подчинялись его распоряжениям. Правда, на суде Джо Гарган весьма красочно описывал состояние Эдварда после катастрофы: «Сенатор Кеннеди был очень взволнован, совершенно выведен из равновесия, и он использовал это выражение, которое мне случалось слышать и раньше — «Можешь ты поверить, Джо, можешь ты поверить, я не верю, я не верю, что это могло случиться, я просто не могу поверить».
По всей видимости, Эдвард и вправду говорил нечто подобное, только вовсе не ночью. Узнав от пожарного о гибели девушки, переправившись обратно на остров Мартас-Винъярд и убравшись с глаз паромщика, Кеннеди мог, наконец, позволить себе выразить боль и потрясение. Ему не сразу удалось прийти в себя. Ему потребовалось на это больше часа. Как иначе объяснить тот факт, что в полицию Эдвард явился только в 9.50? Ко всему прочему ему надо было решить, как объяснить случившееся в полиции.
Иоахим Йостен уверял, что решение Кеннеди объяснить все выдуманной автомобильной катастрофой было ошибкой, хотя опасения Эдварда, что ему не поверят, расскажи он правду, были в чем-то обоснованы. Вот, что он писал: «…как он мог заставить поверить в это покушение других? Заговорщики бесследно исчезли, в темноте он едва видел их лица, он не мог выдвинуть ничего конкретного… А видимые травмы, которые «вынес» Кеннеди из этого нападения? Ведь они так явно свидетельствовали, что он был избит… Разве они не могли рассказать правду, как-то помочь ему? Да, но (что также трагично, как и весь случай) в этот момент Кеннеди не имел ясного представления о том, что его травмы так заметны… Он находился в состоянии оцепенения и вряд ли чувствовал боль…»
Из всего этого пассажа согласиться можно лишь с одним: Эдвард Кеннеди действительно не отдавал себе отчет, что ему необходим врач. Позднее его друг и адвокат Берк Маршал подтвердил это. Но вот была ли ложь Кеннеди ошибкой? Вряд ли. Иначе зачем Эдвард так старался скрыть участие в деле Гаргана и Маркема? Боялся за них? Но кого он боялся больше: преступников или властей? Скорей уж преступников. Как он мог надеяться на власти, если они не смогли защитить президента США, кандидата в президенты и многочисленных свидетелей, которые пытались говорить правду об их убийстве? Правда, очень скоро он понял, что умалчивание о друзьях ни к чему не приведет, слишком много людей знало об их отъезде из коттеджа вместе с ним, но он постарается постоянно подчеркивать, что они не знают подробностей случившегося, и потому их не за что преследовать. Ни властям. Ни преступникам.
Конечно, вся эта история вызывает еще несколько вопросов. Например, каким образом преступники расставили Эдварду ловушку, и почему он ощущал чувство вины, если был ни в чем не виноват?
Постараюсь ответить на эти вопросы. Иоахим Йостен заявлял, что среди участников вечеринки был предатель, хотя оснований для подобных подозрений нет. В момент отъезда Кеннеди и Копечне все оставшиеся гости были на глазах друг у друга, у них не было возможности предупредить неизвестных преступников. Не проще ли предположить, что Кеннеди и Копечне отправились на заранее назначенную встречу, поэтому Эдвард и смог точно назвать время трагического происшествия — 11.30.