— Тогда сразу весь список вопросов огласи. Давай, вываливай.
— Ну, часть моих вопросов ты уже слышал. Как так вышло, что тебя никто не спас?
— Я ведь уже отвечал. Та защита была направлена против духов.
— Угу. Но духи заключают союз с людьми. Получается, никто из людей не смог или не захотел тебя спасти. Какой ответ правильный?
— Оба.
Гэцу мои слова, на первый взгляд, ничуть не смутили. Он так и поглядывал, сложив руки на груди.
— Получается, — я выставил руку и принялся загибать пальцы, — ты проиграл Адаму — это раз. Твои земляки были не в силах тебя спасти, что характеризует их не с лучшей стороны, — это два. Также после убийства вашего короля, уж не знаю, как было раньше, но у вас началась междоусобица — это три. Другие духи пытались тебя убить — четыре. Человеческий король, который претендовал на власть, оказался слабаком — пять.
— Какой из этого вывод ты сделал?
— Да простой, — пожал я плечами. — Духи не являются эталоном ума и морали, а значит, и арбитрами выступать не могут. Также ваш народец что-то слабоват. Отсюда вопрос, а насколько ты хорош как учитель и стоит ли тебя во всем слушаться беспрекословно. Не хочешь высказаться, Гэцу?
Улыбка так и осталась на его лице, но сделалась какой-то кислой.
— Не хочу, — ответил он.
— Тогда это ставит под сомнение всё наше дальнейшее с тобой общение. Часть своих сомнений я озвучил, но есть ведь и другие. Где гарантии, что Аппа, Зиг и ты сам рассказывали мне правду? Где гарантии, что твои цели, да и цели других духов пойдут на благо нам, людям? Особенно если вспомнить момент с Гатсом. Согласись, хороший вопрос, это он сам попросил у драконицы научить его забрасывать людей в измерение Легиона, или это она его подговорила не отказываться от мести?
— Она могла, да, — кивнул Гэцу.
— Во-от, — протянул я, — о чем и речь. Не такие уж вы добрые и мудрые, духи. Себе на уме.
— Ну и что ты хочешь от меня услышать, Спар? — Гэцу перестал улыбаться и спросил по-простому. — Прости, но я запамятовал. Когда это кто-то называл духов добрыми и мудрыми?
— Ты себя постоянно великим называешь.
— А я и есть великий! — без тени сомнений ответил Гэцу, нагло усмехнувшись. — Но моя мудрость лежит в другой плоскости, не такой, как ты думаешь. Что касаемо твоих подозрений — так сам с этим разбирайся. Любые мои слова разобьются о простое возражение, что я могу и соврать. К тому же ты как-то поздно спохватился. Союз уже заключён. Его нельзя просто так взять и разорвать. Будь уверен, цена тебе не понравится.
— И опять я должен поверить тебе на слово.
— Можешь не верить, — ответил Гэцу равнодушно. — Оборви связь, узнаешь, что будет.
— Для столь категоричных мер пока нет повода. Но задуматься я задумался.
— Только лишь потому, что не предупредил о дроу? — наклонил голову Гэцу, смотря на меня с любопытством. — Ты сам не проявил должного интереса, не спросил, кто там, а винишь в этом меня?
— Нет, не виню, — качнул я головой. — Я лишь задумался о том, насколько могу положиться на тебя. Ты невнимательно слушаешь, Гэцу. Я ведь сразу, в начале разговора сказал, что хочу расставить всё по своим местам.
— И меня поставить на место? — прищурился волк.
— Именно. Не буквально, разумеется. Я лишь пытаюсь разобраться, насколько могут доверять и полагаться на тебя. Это не было бы проблемой, но ты претендуешь на безоговорочный авторитет. Только вот факт и вся неоднозначность ситуации играют против этого.
— Так дела не делаются, Спар, — покачал Гэцу головой осуждающе. — Я не смогу тебя обучать, если не будешь слушаться. Беспрекословно, замечу.
— А с чего бы мне это делать? — спросил теперь уже я с интересом.
— Это ведь очевидно. Чтобы стать сильнее.
— Идея — отличная. Всецело её разделяю. Но это приводит нас к началу. Ты хочешь, чтобы я тебе полностью доверял. Я же сомневаюсь и задаюсь вопросами, на которые тебе ответить нечего. Это не было бы так критично, но ты зачем-то отвадил от меня всех остальных учителей и претендуешь на роль единственного наставника.
— Тогда мы зашли в тупик, — нахмурился мужчина.
— Гэцу, давай говорить прямо, — решил я обострить. — Мне тебя в какой-то мере навязали…
— Это кого кому ещё навязали, — фыркнул волк недовольно.
— Пусть так, — не стал я спорить. — Если уж на то пошло, то своё от союза я уже получил, став сильнее. Поэтому мы всегда можем ограничиться тем, что я буду заниматься своими делами, а ты… Ну, бегать где-то рядом, трахаться, бухать и драться в тавернах.
— Это невозможно, — заявил Гэцу сердито.
А как начиналось-то всё. Улыбался, строил из себя непробиваемого. Мог бы и подольше продержаться, а не сердиться.