– Факультет инновационных технологий? – я заглянул в справку.
– Да, тот же самый, на котором сейчас и Драбицыны‑Воронцовы учатся.
– А как попала в СБ?
– Ну а как вы думаете, куда может попасть этнически чистая японка, знающая много языков, имеющая подготовку жреца‑воина, и отучившаяся на факультете магов, как его у нас называют? Либо на работу в крупную корпорацию, либо в разведку, если предложат. Вот и предложили. Прошла подготовку, ждала своего первого задания, и параллельно занималась аналитической работой с разведданными. Тормозили меня долго, я уже подумывала об уходе в другой отдел, но потом внезапно князь предложил это задание, и я, естественно, согласилась.
– Только вот эта Япония отличается от вашей, – сказала Мизуки. – И очень сильно.
– В общих чертах я в курсе, мне давали материалы по вашему миру, – кивнула Аямэ. – Да, сильно. Даже акцент у вас непривычный, не такой, как у жителей Токио моего мира. Все это объяснимо, язык – это живая динамическая система…
– Ладно, не будем отвлекаться. Акцент получишь быстро, мы не филологи, мы простые солдаты. Что по поводу взаимодействия с компьютерными системами.
– Давайте проверим, – она кивнула не вступавшей в разговор Реми.
Аямэ достала из своей сумки какой‑то девайс, напоминавший очки с навороченной дужкой, но без стекол.
– Это что?
– Нейроинтерфейс, созданный по образу и подобию ваших имплантов, насколько их успели понять без извлекания из черепной коробки. И протоколы, созданные по переданным Реми спецификациям. Позволяет непосредственно работать с ней по усовершенствованному нейропротоколу. Примерно так же, как работает ваш куратор.
– Этого еще не хватало, – пробормотала Хитоми.
– Нет, я неправильно выразилась, – сказала Аямэ. – Он позволяет только общаться, но не брать под контроль ее мозг. Эта функция не предусмотрена.
– Да я бы и не пустила ее с таким уровнем доступа, – сказала Реми. – Извините, но при всех условиях – нет.
– Справедливо, – кивнула Аямэ. – Я открою вам полный доступ к моему интерфейсу, чтобы вы убедились, что он не несет угрозы вашему функционированию. Тестируйте, смотрите, проверяйте. Ничего лишнего в нем нет.
– Проверю, – подтвердила Реми. Я тоже напрягся – Реми наше все, и если что‑нибудь с ней случится… – Надевайте ваш прибор.
Аямэ кивнула, надела ободок и поправила его так, чтобы маркеры были на местах.
– Нейроинтерфейс. Вы с ним уже сталкивались, когда использовали разработки «Комисаки», – сказала Аямэ, посмотрев на Хитоми.
– Ага. Только от той виртуальной дрочильни у реципиентов мозги спеклись, – сказала та.
– От этой не спекутся, – ехидно улыбнулась Аямэ. – Наши инженеры разработали ее по образу и подобию связи ваших имплантов. У вас же от них мозги до сих пор не спеклись?
– Глядя на некоторых своих подчиненных, я в этом не уверен, – я пристально посмотрел на Хитоми.
– А что сразу я? – деланно возмутилась она. – У меня все в порядке.
– Ну лоботомию ты пока не сделала, значит не все, – подколола ее Мизуки.
Я ухмыльнулся. Народ потихоньку привыкает к новенькой, раз подкалывает друг друга на старой почве. Это хороший знак.
– Включаю, – Аямэ тронула сенсор, и рядом загорелся маленький красный огонек.
Со стороны это выглядело немного пугающе – она и Реми замерли как изваяния секунд на пять. Потом Реми кивнула и Аямэ испуганно моргнула.
– Все, протестировала. Да, действительно софт, зашитый в нейроинтерфейс, не несет для меня никакой опасности.
– Я же говорила…
– Но вот только скорость передачи я снижу до приемлемой для оператора. Извини, но столько информации за один раз ты перелопатить не в состоянии, есть опасность кататонии, – предупредила Реми. – Ни один человеческий мозг этого не вынесет.
– Конечно, – сказала Аямэ. – Я не горю желанием свихнуться.
– Проверка…
– Подключилась к базам данных…
– Самочувствие?
– В норме. Выдерживаю.
– Снизь ей еще скорость, – сказал я. – А то девочка держится молодцом, но терпеть для работы совсем не обязательно.
– Сейчас, подберу оптимальный режим… Готово! – сказала Реми. – Все, симбиотизация подключена.
– Ну вот и хорошо, – сказал я, глядя на Мизуки, которая скорчила недовольную гримасу. Ну еще бы, ревнует, подумал я. Реми всегда была ее игрушкой, а теперь ее практически отлучили, не думаю, что Аямэ отдаст свой интерфейс, который подогнан персонально под нее.
– Ладно, закончили тестовый прогон, – сказал я. – Отключайтесь пока.
Аямэ кивнула, и опять коснулась сенсора.
– А теперь установим некоторые правила, – сказал я новенькой. Командир здесь я, и только я. Все вопросы решать только со мной. Также ты должна выполнять все требования находящихся здесь, и только их. Все остальные над тобой не властны и не имеют полномочия отдавать тебе указания либо приказы. Поняла?
– Да, командир! – Аямэ кивнула.
– Далее. Кто ты и на чьей службе, знаем только мы. Для всей остальной команды – ты просто присланный оттуда аналитик, девочка в очочках. Про РИ и СБ вообще молчи, как и про свое прошлое. Не думаю, что это кому‑то нужно знать. А то у Ронина и некоторых других могут взыграть ложнопатриотические чувства, а это внесет раскол в команду. Он и так‑то чужую власть с трудом переносит, а уж когда окажется, что молодая японка служит чужому государству, у него от когнитивного диссонанса крышу снесет.
– Точнее, пукан рванет, – прокомментировала Хитоми. – С мощнейшей детонацией.
– Ну или так, – сморщившись, подтвердил я.
Кошка как всегда, в своем репертуаре, но ее определение более точное. Как бывшего японского спецназовца наличие русской японки из русских же спецслужб его просто перекосоебит, а уж понимания точно не будет. Даже если учесть, что они из разных миров, и это совершенно другие страны.
– Далее. С нашим куратором ты познакомишься через Реми, когда он овладеет ее телом, но все задания, которые он может тебе дать, должны проходить через меня, и только через меня. Я должен быть в курсе всего, и принимать решения согласно обстановке. Поняла?
– Да, командир!
– И еще одно правило, – поморщился я. – Не называй меня командиром. Это не значит, что я не есть он, это и так подразумевается. Но поскольку мы не регулярный отряд и у нас нет армейской и прочей иерархии, для тебя я просто Рик. Мы называем друг друга по именам. Это понятно?
– Да, Рик…
– Ну а раз понятно – добро пожаловать в команду, – и я протянул ей руку. Ответное рукопожатие мне понравилось – сильное и уверенное. Значит, сработаемся…
Глава 8
Ронин, взяв в помощь Кабаяси, весь день занимался приготовлениями к вечерней операции. Обстановка создалась весьма благоприятная – кто‑то из охранников слил информацию о нападении клана Тора на дом Накамы, не смог удержать в себе восторга, что «они столкнулись с самим Тора‑кай и выжили». Слух быстро разлетелся по криминальному миру, а с утра Ронин через Кабаяси закинул еще одну заманушку, мол, ночью Тора‑кай понесла потери и теперь активно ищет пополнение.
С помощью Реми, которая помогла сохранить анонимность, Ронин и Кабаяси сняли номер в неприметном отеле ближе к окраине и устроили там нечто вроде временного штаба.
– Среди отбросов криминального мира твой призыв о вступлении в Тора‑кай произвел эффект разорвавшейся бомбы. – Кабаяси рассмеялся. – Все жулики и гопники Токио грезят покрыть себя неувядаемой славой, примкнув к самому таинственному и крутому клану Японии.
– На то и расчет, – с довольным видом ответил Ронин. – Рик велел создать численность идиотов для отвода глаз, мы создадим армию из идиотов. Что‑то мне подсказывает, что в ближайшее время нам потребуются тонны пушечного мяса. Проблема лишь в том, как организовать кастинг придурков, не теряя анонимности.
– Тут ты прав, – согласился Кабаяси. – Потому что игры в непрофессиональных лохов хороши до определенного времени, чтобы дать противнику расслабиться, недооценить тебя и ошибиться. У нас этот этап уже позади.