Ронин хмыкнул.
— Пафоса я бы убавил, а так в самую точку, — произнес он. — Надоело горбатиться на отребье.
— Куда едем? — Такэда глянул в окно, прикрыв ладонью глаза от света фонарей.
— Точно не в отель, — с усмешкой ответил Ронин.
— Почему?
— Людей жалко. Хотелось бы поменьше жертв сопутствующего ущерба.
— Думаешь, прямо так все плохо?
— Ну, одно я знаю точно, что по голове меня за ночное выступление не погладят, но иначе встретиться с "Торой" и узнать, что у них на уме, невозможно в принципе. Так что едем на одну из моих точек. Можно было бы сказать "мой дом", если бы у меня он был один.
Через полтора часа фургон выкатил за пределы Большого Токио и углубился в пригороды, поначалу тоже состоящие из небоскребов, но постепенно исчезли голографические панно, затем яркие вывески, а под конец потянулась и вовсе сельская местность.
— Любишь чистый воздух? — с иронией в голосе спросил Такэда.
— Время от времени, — ответил Ронин.
Наконец они подъехали к невысокому деревянному ограждению с раздвижными автоматическими воротами, открывшимися при приближении фургона. Дальше вглубь огороженной территории тянулась освещенная фонарями дорога, ведущая через холмистую лужайку, через полудикий сад, заросший вишнями, к большому одноэтажному традиционному дому, построенному возле пруда.
— Приехали, — сообщил Ронин, остановив фургон и соскакивая в траву.
— Это твоя укрепленная точка? — Такэда хмыкнул. — Бамбук и бумага, пальцем можно пробить.
— Я ни слова не говорил об укрепленной точке. Укрепленная нам не нужна. Мы же не прятаться приехали, не обороняться, а ждать.
Внутри дом оказался намного больше, чем выглядел снаружи. В нем имелось не меньше десятка комнат: полноценное додзё, увешанное оружием, макиварами, станками для тамасивари и тамасигири; внутренний крытый бассейн с четырьмя дубовыми бочками; помещение, вмещавшее сад камней с девятью большими бансаями; тир для стрельбы из лука; гостиная с роялем и парой десятков мягких стульев для публики.
— Музицируешь? — вздернув брови, спросил Такэда.
— Нет, — коротко ответил Ронин.
Он провел Такэду в небольшой зал для отдыха, взял со столика рацию и приказал охране покинуть территорию дома. Затем зажег спиртовку и поставил на нее чайник с бамбуковой ручкой.
— Пьем чай и спать, — сообщил он.
— Думаешь, я усну? — задал Такэда риторический вопрос.
— Это как пожелаете. В соседней комнате есть мультицентр и даже винтажный проигрыватель для винила. Можете слушать музыку до утра или смотреть порнушку. Ночью ничего не произойдет.
— Почему? — Такэда вздернул брови.
— Потому что им надо увидеть новости, разозлиться, понять, как нас наказать, затем найти, где мы и, в конце концов, до нас доехать. Телепортироваться они не умеют.
— Не будь так уверен, — с иронией произнес Такэда. — Сам же говорил об их всемогуществе.
— Если бы они могли телепортироваться, долбили бы базы изнутри, а не штурмовали снаружи, — абсолютно серьезным тоном ответил Ронин.
— Серьезный аргумент. — Такэда нервно рассмеялся.
Они выпили чаю и разошлись по разным комнатам. Такэда, как и ожидал, долго не мог заснуть, затем ему надоело ворочаться в тревожной полудреме, он встал, умылся холодной водой и включил музыку в беспроводных наушниках.
Хотелось понять, как без шуток, без натяжек, могли бы развиваться события, не соверши Ронин своей дурацкой выходки.
То, что Такэда сейчас пребывал бы на военной базе, это вне всяких сомнений. Но никаких идей, кроме как ловить клан тигра при попытке нападения на оставшиеся лаборатории, у него не было, и ничего иного посоветовать он не мог. Тогда бы ему начали угрожать, запугивать, чтобы мотивировать на дальнейшее расследование. И вот тут Ронин, безусловно прав. Никакое расследование к ликвидации "Торы" не приведет. Это значит, что Такэда станет никому ненужным обладателем секретов якудзы и военных, и оставлять его в живых не выгодно будет никому.
Единственная точка событий, изменив которую можно было бы выйти сухим из воды — это разговор с Сугаварой. Только послав старшего инспектора к ёкаю вместе с сомнительным "личным заданием", получилось бы избежать встречи с Хоммой, Ронином, Акайем. Но это же означало немедленное увольнение, скорее всего без выходного пособия. Выращивать же овощи Такэда не умел и учиться не собирался.
Бывают ситуации, в которых никто не виноват. Тут же был виноват сам Такэда. В круговорот событий его затянуло не что-то, а лишь собственное тщеславие. Ни одного нераскрытого дела. Вот почему его выбрал Ронин, а следом цепочка из якудза и старшего инспектора. Но, не будь Ронина, все пришло бы к тому же, потому что никто не смог бы выйти на след "Торы", и все равно выдернули бы инспектора, не имеющего нераскрытых дел.
"В современном мире быть лучшим, это все равно, что быть тараканом на белой скатерти", — невесело подумал Такэда.
Как ни странно его успокоило понимание, что виноват в ситуации он и только он, его избыточное усердие в погоне за поощрениями и карьерным ростом. Он вернулся в спальню, лег на кровать, не снимая наушников, и быстро погрузился в сон.
Глава 24
— И мы на полном серьезе обсуждаем эту возможность? — спросила Мизуки.
— Ну да, а что волнует тебя? — спросил я, перебирая бумаги, и собирая их в стопку.
— Только то, что никого это кроме меня не волнует.
— Волнует, но рефлексировать по этому поводу я не буду.
— Применить ядерное оружие на территории Японии? Это уже слишком, — сказала Мизуки.
— Кстати, меня это тоже волнует, — сказала Хитоми.
— И ты туда же! — сказал я. На самом деле меня это волновало, но я решил выслушать свою команду. Но хоть какие-то внутренние метания у меня и были, я подавил их в зародыше. — Ну раз вас так это волнует, предложите другое решение проблемы. Дано: военная база, укрепленные объекты, правда доатомной и тем более домагической эпохи, три цели. Задача: полное уничтожение трех укрепленных объектов в условиях подавляющего превосходства сил противника и огневого противодействия. В наличии три боевых мага. Решение?
В полной тишине я слышал, как об оконное стекло билась жирная муха, не находя себе путь наружу. Судя по полной тишине, те же проблемы были и у личного состава. Другое решение задачи он тоже не находил.
— Ну нет другого решения, нет! — сказала Хитоми. — Судя по наличию сил и средств задача решения не имеет.
— Ну а раз так, давайте все продумаем. Мизуки, тебе слово.
— Это устройство позволяет взять под контроль бортовой компьютер самолета-носителя, дистанционно ввести коды запуска и активировать взрыватели бомб. Сами коды тоже здесь.
— То есть, достаточно поднять в воздух бомбардировщик, можно сразу перехватить управление и произвести удар? — спросил я.
— Да, именно так, — подтвердила Мизуки.
— Что имеется на вооружении?
— Ну судя по этим документам, — Мизуки кивнула на листки, на которых красным угрожающим пятном красовался штамп о секретности, — это копия старых атомных бомб малой мощности производства еще США, до того, как появилась Объединенная Америка. Мощность — пять килотонн.