Одиночество
Лукреция прощала Анаид ее прогулы. Девочка старательно училась, относясь к старой колдунье с подчеркнутым уважением, и не уставала благодарить ее. Лукреция же иногда давала Анаид перевести дух и ненадолго вспомнить радости жизни, на которые молодежь имеет полное право. Радостный смех и веселое щебетание молодых девочек напомнили старухе о вещах, которые за сто один год жизни она почти позабыла, и Лукреция радовалась тому, что Анаид с Клаудией подружились.
За долгие дни болезни Клаудии они с Анаид стали неразлучны. Рядом с дочерью предводительницы Клана Дельфина Анаид расцвела и похорошела, совсем не походя на заморыша, с трудом добравшегося до Сицилии с тетей Крисельдой.
Теперь Анаид и Клаудия делились секретами, лакомствами, жевательной резинкой и проводили время в болтовне далеко за полночь. Лукреция же понимала, что хорошая подруга — это именно то, что нужно молодой одинокой колдунье.
Впрочем, на последнее занятие по алхимии Анаид явилась грустная и понурая. Лукреция не придала этому значения. Она знала, какими неуравновешенными бывают подростки, а Анаид ждали суровые испытания, и девочка это предчувствовала.
«Неудивительно, что она чувствует себя неуверенно и сомневается в собственных силах!» — Лукреция решила ни о чем не расспрашивать Анаид и дать ей возможность успокоиться.
Конечно, посвященная колдунья может рассчитывать на поддержку своего клана и на сочувствие других кланов и племен, но при этом ей следует уметь переносить самые трудные моменты своей жизни в одиночестве!
В глубоком гроте Лукреция уселась перед своей молодой ученицей. Еще немного — и старая колдунья закончит свой последний, самый важный урок. Исполнив свой долг, она обретет вечный покой…
Передав Анаид блестящее обоюдоострое лезвие атама, Лукреция сказала:
— Ну что ж, Анаид, ты выбрала для своего талисмана прекрасный камень, хотя и не знала тогда всех его тайных свойств. Это камень Луны, а Луна — мерило времени; она повелевает приливами и отливами, выращивает урожай и будоражит кровь. Однако Луна не может усилить наши чары. Свет Луны холоден и обманчив. Огонь же согревает землю. Он жжет, но он питает жизнь, и он — источник знаний. Теперь ты научилась повелевать Огнем, и он тебе подчиняется. Твой атам самый сильный из тех, что выходили когда-либо из рук ведьм Клана Змеи. Он — сплав земной магмы и лунных слез. Люби свой атам. Он — продолжение твоей руки, твоих сил и знаний. Атам и волшебная палочка — величайшее сокровище каждой омниоры.
Анаид впилась взглядом в сверкающий нож. Она гордилась им. Гордилась тем, что заслужила его. И все-таки девочке было очень грустно.
Шаркающей походкой Лукреция удалилась по темному коридору, оставив печальную Анаид созерцать бесценный блестящий клинок.
Лукреция научила ее долгому пребыванию в недрах земли. Девочка могла часами молча сидеть в темноте и думать, но сейчас она решила зажечь светильник, чтобы получше рассмотреть свой атам.
Когда на лезвии ножа заиграл свет, Анаид обнаружила, что в пещере она не одна. Неподалеку стоял молодой человек в странной тунике. Его лицо было диковинным образом раскрашено, и он с удивлением разглядывал атам в руке девочки.
— Эй! — окликнула его Анаид, уже привыкшая к необычным встречам.
Молодой человек не обратил на ее слова никакого внимания.
— Эй ты, с раскрашенной физиономией!
— Я? Ты говоришь со мной?
— Естественно!
— Я просто несчастное привидение, обреченное на вечные скитания!
— Опять привидение, — вздохнула Анаид. — Сколько можно… Ну ладно, меня зовут Анаид Цинулис.
— А я — Марк Туллий. Готов бросить к стопам вашей милости свое жалкое искусство.
— Какое еще искусство?
— Искусство комедии.
— Ты актер?
— Да, я комический актер.
— Жаль, что я не встретила тебя раньше. Ты бы меня развлек… Ну и в чем же ты провинился, Марк Туллий?
— Тебе, правда, это интересно?
— Ну, если не хочешь говорить…
— Нет, нет! Хочу! Дело в том, что я забыл свою роль. Мы должны были играть комедию Плавта[17]«Вакхиды».
— Ты что, сгорел со стыда?
— Я убежал в эти пещеры от разъяренных зрителей.
— Тебя догнали?
— Я поскользнулся и упал в пропасть, а зрители меня прокляли.
— Бедный, бедный Марк Туллий!
— Я сам виноват! Накануне я воздал должное замечательному вину, доставленному из Кампании, и, кажется, переборщил… Но какую прекрасную ночь я провел в Таормине! Мы пили в таверне «Синий лев». Может, ты там бывала?..
— Нет. Сейчас там все изменилось.
— Еще бы! Столько времени утекло…
— Ты раскаиваешься?
— Разумеется! Представляешь — выйти к зрителям, жаждущим шуток, смеха, веселья, и не вымолвить ни слова! Это ужасно!
— Я могу тебе помочь, — прошептала Анаид.
— Вспомнить слова комедии? Вряд ли. Я тщетно вспоминаю их уже две тысячи лет.
— Нет. Я могу помочь тебе позабыть все навсегда. Я могу снять с тебя проклятье.
— Позора этим не смыть!
— Но ведь я предлагаю тебе вечный покой!
— Что же ты хочешь за это?
— Скажи мне, правда, что я могу добраться по этим катакомбам до Селены?
— До Селены-волчицы?
Анаид кивнула, и призрак на некоторое время задумался.
— Катакомбы действительно соединяют миры, но чтобы найти Селену, тебе надо вернуться туда, где она исчезла, и отправиться по Солнечной дороге.
— По какой еще солнечной дороге?
— Так ты меня освободишь или нет?
— Конечно, освобожу! — Анаид была готова солгать.
— Ты одиора?
— А ты как полагаешь?
— Все считают тебя омниорой и говорят о тебе.
— Кто обо мне говорит?
— Предводительницы кланов.
— Ты их слышишь?
Мертвый актер поднес ухо к углублению в скале.
— Иди сюда, — сказал он. — Послушай!
Приложив ухо к камню, Анаид напрягла слух.
В невнятном бормотании она не могла разобрать ни слова. У привидения явно лучше получалось подслушивать чужие разговоры через толщу скал.
— Что они говорят? — наконец не выдержала она.
— Крисельда сомневается, что одиору можно убить атамом, и просит, чтобы колдуньи сварили для Селены яд.
У Анаид потемнело в глазах.
— Не может быть! — воскликнула она. — Ты ослышался!
— Не веришь — послушай сама!
Бледная, как смерть, Анаид изо всех сил напрягла слух и разобрала слова, эхом разносившиеся по тайным проходам катакомб.
— Анаид ни о чем не должна догадаться! — говорила в этот момент Крисельда.
— Без Анаид нам не подобраться к Селене! — возразила Валерия.
— Вероятнее всего, Селена стала одиорой, — пробормотала Лукреция, — но прежде чем ее умертвить, в этом нужно убедиться.
— Я поклялась убить Селену и выполню свою клятву, — сказала Крисельда. — Парад планет уже очень скоро. Нужно спешить. Анаид подготовлена, и завтра же мы отправимся на поиски Селены.
Анаид больше не желала слушать. Ей стало ясно, что она — жертва чудовищного обмана. Вещий сон сулил предательство, и предательство свершилось. Колдуньи из кланов Волчицы, Змеи, Вороны, Дельфина и Лани тщательно готовили девочку к поискам матери не ради ее спасения, а для того, чтобы Крисельда исподтишка умертвила Селену!
Опустившись на землю, Анаид закрыла лицо руками.
Тетушка Крисельда тоже предательница!
Никому нельзя верить!
Бывшие друзья Селены только и думают, как бы ее убить!
А страшнее всего было то, что и сама Анаид больше не знала, что ей думать о матери…
Привидение артиста пошевелилось.
— Ты обещала меня освободить!
— Сейчас освобожу. Так ты говоришь, нужно вернуться туда, где Селена исчезла, и отправиться по Солнечной дороге?
— Да.
Стараясь не думать о своем горе, Анаид достала березовую палочку и начертила ею в воздухе несколько тайных знаков.