В одной половинке медальона была ее детская фотография, а в другой — рыжий локон Селены. В закрытом медальоне волосы касались фотографии, связуя мать и дочь.
Облегченно вздохнув, Анаид повесила медальон на шею рядом с мешочком, в котором лежали ее палочка и атам. Медальон с волосами матери почти касался ее сердца.
Анаид взглянула на часы. Она не могла ждать ночи. Необходимо было поговорить с привидениями.
В спальне Анаид царил полный мрак, но привидений там не было.
Анаид приказала им явиться. Приказывать пришлось несколько раз. Наконец послышались глухие голоса. Рыцарь и дама извинились перед девочкой за то, что не могут предстать перед ней, и поведали, как госпожа Олав лишила их зримого облика. Анаид выругалась.
— Повелеваю вам явиться видимыми и говорящими в мир, где вы обречены скитаться! — произнесла девушка, рисуя в воздухе магические знаки своей березовой палочкой.
В спальне тут же возникли два всклокоченных облачка, на глазах преобразившиеся в рыцаря и даму. У последних был неподдельно удивленный вид.
— О прекрасная дева, неужели это действительно ты?!
— Неужели ты так сильна, что способна разрушить чары одиоры?!
Однако у Анаид не было времени слушать льстивые речи привидений.
— Я пришла выполнить обещание и освободить вас, но перед этим вы должны вызвать мне Деметру.
Рыцарь и дама переглянулись, улыбнулись и одновременно исчезли.
Анаид ждала с нетерпением и очень обрадовалась их возвращению.
— Деметра ждет тебя в пещере на закате солнца. Приходи туда до того, как в лесу исчезнет последний солнечный луч.
— А я-то думала, она появится вместе с вами! — разочарованно пробормотала Анаид.
— О прекрасная дева, мертвецы всегда сами назначают место встречи с живыми. Их воля — закон.
— Не так-то просто уговорить мертвеца явиться.
— Многие отказываются и негодуют, когда нарушают их покой.
— Ладно, — жестом приказав привидениям замолчать, сказала Анаид. — Поговорив с Деметрой, я вас освобожу!
— Но, красавица, это нечестно!
— Умоляем, освободите нас прямо сейчас!
Однако Анаид решила, что призракам стоит подумать о своем поведении.
— Не надо меня умолять. Вспомните лучше, кто сообщил Кристине Олав, что я отправилась на Сицилию!
С этими словами Анаид вышла из спальни, оставив привидения в полной растерянности.
Анаид успела к назначенному Деметрой часу.
В пещере девочка вздрагивала от каждого шороха, пугаясь игры света и тени от своего газового фонаря. Каждый хоть немного причудливый сталактит или сталагмит казался ей тенью бабушки.
Деметра же явилась в неожиданном обличье.
Из глубин пещеры появилась крупная серая волчица. Взглянув на Анаид умными глазами, она приветствовала ее воем.
Анаид поняла, что это Деметра, и хотела ее обнять, но волчица отскочила в сторону и заговорила с девочкой на волчьем языке.
— Тебя ждут, Анаид. Времени очень мало. Не бойся, я защищу тебя от них.
— От кого?
— Неважно. Они знают, что ты придешь, но не пугайся и не оглядывайся. Пока я здесь, никто не ударит тебя в спину… Ты еще не передумала отправиться на поиски Селены?
— Нет.
— Тогда ступай по Солнечной дороге прямо сейчас. Оседлай последний солнечный луч.
— Я должна узнать, не предала ли нас мама! — заломив руки, пробормотала Анаид.
— Ты вернешься, с Селеной или без нее, — словно не слыша слов девушки, продолжала волчица, — верхом на первом луче солнца. Смотри, не прозевай его, а то останешься во мраке навсегда!
— А как же я пойму, не превратилась ли Селена в одиору?
— Будь все так просто, на твоем месте мог бы быть любой другой. Решать предстоит тебе, и это будет труднее всего… А теперь ступай за мной — и не оглядывайся!
Вскочив, Анаид устремилась в лес за старой волчицей, бежавшей самой короткой, известной лишь ей, дорогой.
Девушка чувствовала опасность. Чьи-то горящие взгляды сквозь листву дубов жгли ей спину. Доносившиеся со всех сторон шорохи уговаривали Анаид остановиться. Девушке ужасно хотелось оглянуться, но она сдержалась.
Наконец они с волчицей добежали до поляны — как раз в тот момент, когда с ней прощался последний луч вечернего солнца.
— Прыгай на него и скачи! — приказала волчица.
За спиной у Анаид раздалось страшное рычанье.
Девочка замерла. Завывая и рыча, волчица отчаянно с кем-то дралась.
Девушка заколебалась. Ей ужасно хотелось помочь бабушке — но вспомнив предупреждение Деметры, она подумала, что призрачной волчице вряд ли можно сильно навредить, и поборола свои сомнения.
— Скачи! — крикнула Деметра. Повинуясь приказу, Анаид вскочила на солнечный луч. С пылающими пламенем волосами она помчалась на солнечном луче и растаяла вместе с ним. На землю пал мрак.
ТРАКТАТ ДОЛСА
В настоящем трактате мы намереваемся обосновать теорию, гласящую, что Избранницей станет омниора из Клана Волчицы.
В человеческом представлении, неосознанно проистекающем из массового сознания, волк и, следовательно, волчица — кровожадные и жестокие создания. Зачастую их считают ночными демоническими существами.
Неудивительно, что единственный не боящийся людей хищник, способный оказать человеку в среде своего обитания организованный и решительный отпор, пробуждает у того же человека страх превратиться из охотника в добычу.
Однако за тысячелетия борьбы человека с волком последний нападал на человека неизмеримо реже, чем человек на волка. Доказательством этому служит нынешняя малочисленность волков.
Мифы о Ромуле и Реме,[18] Гаргорисе и Габисе[19] описывают схожие ситуации, когда человеческих детей вскармливают волчицы.
Североамериканские индейцы видят в волке соперника охотников, достойного уважения и восхищения.
Китайский иероглиф «волк» буквально значит «достопочтенная собака» — возможно, по причине красоты волчьих ушей.
Древние иберы очень часто изображали волка на сосудах, урнах и церемониальных блюдах. Такие изображения почти всегда подчеркивают демоническую натуру этого существа (он изображается с раскосыми глазами, остроконечными ушами, оскалившим длинные острые клыки).
Связь волка с загробными культами прослеживается во всех средиземноморских странах. В некоторых местностях нынешней Испании до прихода римлян волк изображался в качестве тотемного животного на монетах, откуда его позднее вытеснила римская волчица.
Мифы о проявлениях ликантропии — способности человека оборачивается волком — стали с древнейших времен важной частью нашего культурного наследия. Человек-волк выступает героем множества преданий и сказаний, особенно в западной части Пиренейского полуострова.
Принимая во внимание все вышесказанное, мы можем предположить, где именно, согласно Пророчеству Омы, родится и вырастет Избранница и какой именно клан ее воспитает.
На следующих страницах мы попытаемся доказать, что речь идет отнюдь не об Альпах или Апеннинах, а о Пиренеях. Мы также приведем аргументы в пользу того, что Избранница появится в Клане Волчицы, а не — как утверждают многие — в Кланах Медведицы или Лисицы.
Тусклый мир
Вокруг Анаид ничего особенно не изменилось, и она подумала, что осталась там же, где была.
Девушка стояла на лесной поляне, окруженной дубами. Вдали возвышались силуэты знакомых ей горных вершин.
Впрочем, свет был какой-то странный.
Сначала Анаид подумала, что в лесу быстро стемнело, но скоро поняла, что дело не в обычных вечерних сумерках.
Свет не менялся. Он все время был блеклым и таким тусклым, что окружающие предметы почти не отбрасывали тени и не имели цвета Анаид потерла глаза. Неужели она уже в Тусклом мире, где заточена Селена?!
18
Матерью близнецов Ромула и Рема была дочь царя Рея Сильвия, а отцом бог Марс. Разгневанный дядя, захвативший власть, заключил ее под стражу, а младенцев бросил в реку Тибр. Ромула и Рема вскоре прибило к берегу, и они были вскормлены волчицей. Затем младенцев нашли и воспитали пастух Фаустул и его жена Акка Ларентия. Возмужав, Ромул и Рем вернули власть своему деду и основали город Рим. В споре за первенство Ромул убил Рема и стал первым римским царем.
19
Согласно легенде, распространенной в основанном финикийцами на южном берегу городе и государстве Тартесс, давным-давно правил царь Гаргорис. У Гаргориса была дочь, к которой он воспылал преступной любовью. Плодом этой страсти стал младенец, позже названный Габисом.
Когда царская дочь разрешилась от бремени, царь, желая скрыть свой и ее позор, поспешил избавиться от ребенка. Он приказал бросить младенца на растерзание диким зверям. По прошествии нескольких дней Гаргорис послал слуг удостовериться в его гибели. Посланные слуги с удивлением увидели, что разные звери подходят к ребенку и кормят его своим молоком.
Впоследствии Габис стал славным и могущественным царем Тартесса. Недаром судьба хранила его среди столь великих и многочисленных опасностей.