— Не слушай ее! Не верь ни единому ее слову! — побледнев, воскликнула Селена.
Кристина Олав звонко рассмеялась.
— Неужели ты ничего не объяснила девочке, Селена? Ты же знаешь, я люблю ее не меньше тебя. Я желаю ей только добра. Неужели ты скрыла это?
— Если ты ее действительно любишь, дай нам пройти! — воскликнула Селена, заслонив собой Анаид.
— Ну нет, Селена. Анаид теперь не только твоя, но и моя. Один раз ты меня обманула, но больше тебе не обвести меня вокруг пальца.
Селена зашипела, как кошка, и двинулась на сеньору Олав. Глаза ее сверкали так яростно, что Анаид даже испугалась за хрупкую блондинку, которой явно было несдобровать.
— Прочь с дороги! — рявкнула Селена.
Однако сеньора Олав лишь казалась хрупкой. Ее мелодичный голос внезапно зазвенел как сталь. Одиора выпрямилась во весь рост. От нее исходила колоссальная сила, накопленная за много тысяч лет.
— Нет, милочка, я вас не пропущу. Анаид будет нашей общей дочкой. Мы будем жить дружной семьей… Анаид, детка, вспомни, разве тебе не нравилось, когда я тебя обнимала? Разве я чем-нибудь тебя обидела? Я всегда относилась к тебе как к родной! Вспомни, как я защищала тебя в Таормине от Сальмы! Между прочим, я охраняла твой сон, сидя в шкафу вашей спальни в облике кошки. Скажи это Селене, а то она мне не верит.
Анаид ничего не понимала. Сеньора Олав окончательно ее запутала. Но, похоже, она говорила правду. И еще из ее слов выходило, что между ней и Селеной существовал договор. Какой? Где они познакомились? И в чем обманула Селена Кристину Олав?!
— Не слушай ее, Анаид, — встряхнув дочь за плечи, воскликнула Селена. — Она лжет. Скоро взойдет солнце. Уходи скорее. Ты должна вырваться из этой ловушки.
Несколько секунд Анаид колебалась, а потом решительно взглянула сеньоре Олав прямо в глаза.
— Я вам верю, Кристина, но, пожалуйста, пропустите нас.
Сеньора Олав захлопала ресницами, и Анаид показалось, что на глаза у нее навернулись слезы.
Не может быть! У Кристины Олав дрожали губы.
— Ты мне веришь?!
— Хватит, Анаид, — сказала Селена, взяв дочь за руку. — Не смотри ей в глаза и не…
Однако Анаид не послушалась матери. Вырвав руку, она умоляющим жестом протянула руки к госпоже Олав:
— Пожалуйста, пропустите нас!
— Ты этого хочешь, Анаид?
— Да!
— Ну хорошо. Идите.
— Мы можем идти? Обе? — не веря своим ушам, спросила Анаид.
— Если этого хочешь ты…
Внезапно Анаид бросилась на шею прекрасной белокурой Кристине. Та обняла ее, и девочка на прощание поцеловала свою загадочную защитницу в щеку.
Потом на глазах пораженной Анаид сеньора Олав превратилась в белую кошку и исчезла.
Анаид и Селена добрались до поляны без нескольких минут семь утра. Там их уже ждали.
Это были тетушка Крисельда и Сальма.
Воцарилось молчание. Ларва злорадно ухмыльнулась.
— Мы вас заждались, — проговорила она наконец.
Тетушка Крисельда с Сальмой?! Что это значит?! Что случилось?!
Анаид и Селена переводили взгляды с тети Крисельды на ларву и обратно, стараясь понять, чего от них можно ждать и кто из них опаснее.
— Исполни свой священный долг, старая омниора! — воскликнула ларва.
Тетушка Крисельда выхватила атам и посмотрела на Селену, потом — на Анаид.
— Я не хочу делать этого на глазах у девочки. Пусть она уйдет. Как только она вернется в Реальный мир, я сделаю свое дело.
— Я никуда не пойду без мамы, — покачала головой Анаид.
Ларва подняла руку с отрубленным пальцем:
— Девчонка моя! У нее передо мной должок. А ты займись Избранницей. Планеты еще не выстроились в ряд, ее силы невелики. Она не нужна ни вам, ни нам. Какая из нее одиора! Селена лишь прикидывалась, что сосет кровь младенцев!
Внезапно внимательно следившая за приближением рассвета Крисельда подняла на Анаид и Селену умоляющий взгляд и воскликнула:
— Бегите! Скачите на луче!
Замахнувшись атамом, Крисельда с неожиданным проворством бросилась на Сальму.
Селена вскрикнула. Анаид опешила. Вместо того, чтобы выполнить клятву и кинуться на Селену, Крисельда напала на ларву.
Придя в себя, Анаид выхватила свой атам, сделанный омниорами Клана Змеи, — но было слишком поздно.
Сраженная ларвой, Крисельда, мертвая или оглушенная, уже лежала на земле.
— Никогда не пойму омниор, — глядя на ее тело, презрительно процедила сквозь зубы Сальма, — вы так бездарно жертвуете собой, защищая друг друга.