— Нет. Сейчас там все изменилось.
— Еще бы! Столько времени утекло…
— Ты раскаиваешься?
— Разумеется! Представляешь — выйти к зрителям, жаждущим шуток, смеха, веселья, и не вымолвить ни слова! Это ужасно!
— Я могу тебе помочь, — прошептала Анаид.
— Вспомнить слова комедии? Вряд ли. Я тщетно вспоминаю их уже две тысячи лет.
— Нет. Я могу помочь тебе позабыть все навсегда. Я могу снять с тебя проклятье.
— Позора этим не смыть!
— Но ведь я предлагаю тебе вечный покой!
— Что же ты хочешь за это?
— Скажи мне, правда, что я могу добраться по этим катакомбам до Селены?
— До Селены-волчицы?
Анаид кивнула, и призрак на некоторое время задумался.
— Катакомбы действительно соединяют миры, но чтобы найти Селену, тебе надо вернуться туда, где она исчезла, и отправиться по Солнечной дороге.
— По какой еще солнечной дороге?
— Так ты меня освободишь или нет?
— Конечно, освобожу! — Анаид была готова солгать.
— Ты одиора?
— А ты как полагаешь?
— Все считают тебя омниорой и говорят о тебе.
— Кто обо мне говорит?
— Предводительницы кланов.
— Ты их слышишь?
Мертвый актер поднес ухо к углублению в скале.
— Иди сюда, — сказал он. — Послушай!
Приложив ухо к камню, Анаид напрягла слух.
В невнятном бормотании она не могла разобрать ни слова. У привидения явно лучше получалось подслушивать чужие разговоры через толщу скал.
— Что они говорят? — наконец не выдержала она.
— Крисельда сомневается, что одиору можно убить атамом, и просит, чтобы колдуньи сварили для Селены яд.
У Анаид потемнело в глазах.
— Не может быть! — воскликнула она. — Ты ослышался!
— Не веришь — послушай сама!
Бледная, как смерть, Анаид изо всех сил напрягла слух и разобрала слова, эхом разносившиеся по тайным проходам катакомб.
— Анаид ни о чем не должна догадаться! — говорила в этот момент Крисельда.
— Без Анаид нам не подобраться к Селене! — возразила Валерия.
— Вероятнее всего, Селена стала одиорой, — пробормотала Лукреция, — но прежде чем ее умертвить, в этом нужно убедиться.
— Я поклялась убить Селену и выполню свою клятву, — сказала Крисельда. — Парад планет уже очень скоро. Нужно спешить. Анаид подготовлена, и завтра же мы отправимся на поиски Селены.
Анаид больше не желала слушать. Ей стало ясно, что она — жертва чудовищного обмана. Вещий сон сулил предательство, и предательство свершилось. Колдуньи из кланов Волчицы, Змеи, Вороны, Дельфина и Лани тщательно готовили девочку к поискам матери не ради ее спасения, а для того, чтобы Крисельда исподтишка умертвила Селену!
Опустившись на землю, Анаид закрыла лицо руками.
Тетушка Крисельда тоже предательница!
Никому нельзя верить!
Бывшие друзья Селены только и думают, как бы ее убить!
А страшнее всего было то, что и сама Анаид больше не знала, что ей думать о матери…
Привидение артиста пошевелилось.
— Ты обещала меня освободить!
— Сейчас освобожу. Так ты говоришь, нужно вернуться туда, где Селена исчезла, и отправиться по Солнечной дороге?
— Да.
Стараясь не думать о своем горе, Анаид достала березовую палочку и начертила ею в воздухе несколько тайных знаков.
— Марк Туллий, силой, полученной мной при посвящении, именем нашей матери-волчицы я снимаю с тебя проклятье. Покойся вечным сном!
Счастливо улыбнувшись, Марк Туллий на глазах Анаид начал растворяться в воздухе.
— Передавай привет бабушке Деметре! — пробормотала Анаид.
— Что же ты не сказала мне раньше! — воскликнул уже наполовину растворившийся Марк Туллий. — Нам, призракам, под силу вызывать мертвецов!
— Подожди! Не исчезай! — воскликнула Анаид, но было поздно — Марк Туллий растаял в воздухе.
Выходит, любое привидение может вызвать Деметру! Девочке было необходимо поговорить с умершей бабушкой. Ей очень не хватало ее спокойствия и знаний. В первую же очередь Анаид рассчитывала на всеведение мертвецов. Живые не отличают лжи от правды. Сама Анаид не знала, чему верить.
— Эй! — крикнула девочка. — Есть тут еще привидения?
Но ей, как в кошмарном сне, ответило лишь разбившееся на тысячу откликов эхо собственного голоса.
Анаид была в пещере одна и никогда еще не чувствовала себя такой одинокой.
Корнелия, предводительница Клана Вороны, всегда была печальна. Она любила на закате бродить по полям и приветствовать кружившие над посевами стаи птиц.