Супруги плыли в волнах любовных ласк. Они забыли про время и про то, кто они есть на земле. В какой-то бесконечно сладостный момент любовь прекратилась. Чувства исчезли. Они расцепились и легли каждый сам по себе, изможденные и счастливые от непонятных чувств.
Нет, что ни говори, а для ощущения счастья нужна победа, пусть даже очень маленькая, но такая нужная! И тогда серое, непроницаемое небо не угнетает сознание. И все хорошо! Все ерунда! Впереди возникла цель с маленькой вероятностью на осуществление.
Вечером непроницаемое небо становилось фоном для желтых фонарей. Контуры деревьев темнели. Здания светились белыми окнами от ламп дневного света. Моросил дождь. И пусть! Все отлично! Любимый некогда мужчина быстрым шагом обошел Лиану на повороте. Она смотрела секунду вслед Илье Львовичу и повернула взгляд на желтый свет фонарей. Прошла любовь. Не пристает он больше. Не тормозит при виде ее силуэта. И это неплохо. Лиана сменила цель жизни. Нет, она не организовывала атаки на мужчину. Любовь всегда случайна и закономерна.
Чтобы не думать об Илье Львовиче, Лиана смотрела телевизионные передачи о планетах. Люди значительно продвинулись в этом вопросе, зато она ничего не знала, кроме названий планет солнечной системы, а планеты, оказывается, такие разные, а их спутники всегда чувствуют дыхание планет через их притяжение.
Конечно, она почувствовала, что ее спутник жизни сегодня прошел мимо нее холодный и отрешенный. Вероятно, ее притяжение сегодня очень мало, а жаль. Наверное, она стала холодной маленькой планетой.
Так отчего в ее душе есть чувство победы? Нет, пока об этом она промолчит. Илья Львович остановился рядом со сплошной стеной темных силуэтов кустарников. Он ждет! С чего бы это? Впереди светятся огни, а он стоит в самом темном месте, если бы он прошел еще пару метров, то там стоять было бы негде. Там светло и многолюдно, а в этом месте у кустов место весьма укромное.
Лиана подошла к Илье Львовичу.
- Лиана, прости, я тебя не заметил. Мимо прошел.
Она промолчала.
- Поехали домой, хватит на меня сердиться.
- Я радуюсь!
- Чему? А шла ты медленно, меня не окликнула!
- Ты во мне!
- Что за загадки?
- У нас будет третий и не лишний.
- Рад! Ты даже не представляешь, как я рад! Поехали!
Они вышли из вечернего сумрака на автостраду, но свет машин и фонарей им больше не мешал.
Фигура Лианы вскоре стала оплывать. Четкие границы талии исчезали на глазах. Она становилась массивней и сонливей. Ее тянуло в сон или за стол. Постоянно хотелось кушать. Общая лень нарастала. Иногда она капризничала и была плаксивой, раздражительной, а то становилась такой спокойной, словно ей все на свете было безразлично, кроме собственного состояния.
На этот раз Илья Львович Лиану ни к кому не ревновал. Он был уверен, что внутри ее организма растет их общий ребенок. Он иногда вспоминал свою ревность из недалекого прошлого, потом с легкостью отбрасывал грустные мысли и переходил на мысли о своем родном будущем ребенке.
Ему уже было под сорок лет, и ребенок был пределом всех его желаний. Он стал радостней работать, стал приобретать недвижимость, появился смысл быть богаче, было ради кого стараться и жить. Лиана в шутку сказала, что у них будет дочь, но даже это его не огорчало.
На крестины дочери собрались все друзья и сослуживцы. Рядом с родителями сидела монашка как самый почетный гость. С раннего детства девочке делали массаж. Ее фигурка была прекрасна. Отец души не чаял в дочери.
Что уж говорить о матери! Дочь росла, у нее было все, что она хотела. Как девочка не избаловалась, неизвестно, но она наличие всех благ принимала как должное. А как странно начиналось их знакомство и как долго они ждали рождения дочери!
Лиана не хотела зависеть от Ильи Львовича, потому что давно пришла к выводу, что любая зависимость от мужчины опасна унижениями, а на них у нее не осталось жизненной энергии. Она печально вспоминала туман настроения.
С мужем они жили каждый сам по себе. Дочь Нина бегала то к отцу, то к матери, и считала, что так и должно быть. Лиана теперь работала над рекламой любимой фирмы. Ей что давали делать, то она и делала, и не больше...
Илья Львович механически протянул Лиане сосательную конфету. Откуда взялась конфета, она не заметила, но взяла, развернула и сунула ее в рот. Конфета оказалась настоящей. Она ощутила под своим локтем руку и послушно села в вертолет.
- Летим на мою яхту.
Летели они, летели и прилетели к берегу огромного неизвестного водоема. Здесь Лиана никогда не была. Климат здесь был теплее, снега нигде не было видно. Яхта стояла у причала, она выглядела как приличный корабль с командой матросов. Удивительно, но дикой роскоши в каютах не наблюдалась, все было предельно просто и чисто.
Лиана устало легла на диван и уснула. Когда она проснулась, то оглянулась и увидела небольшую каюту. Подошла она к иллюминатору, за окном - вода и больше ничего. Нет, почему, мимо проплыла рыбешка, значит, каюта находилась ниже уровня моря. Ее охватила нервная дрожь.
- Лиана, опять мерзнешь? - услышала она голос из круглого рупора. - Открывай дверь и поднимайся на верхнюю палубу.
Лиана выполнила команду и увидела Тора в белой форме капитана. Он был неотразим у борта яхты.
- Привет, Лиана! А где твои бусы из жемчуга, моя жемчужная дива?
Лиана тронула шею рукой и не ощутила знакомых жемчужин. Она посмотрела на Тора в форме капитана, и ей показалось, что в прошлой жизни он был князем или графом.
Виктория Львовна медленно поднялась на палубу.
- А вот и Виктория Львовна пожаловала, - проговорил с теплотой Тор.
- Привет, Тор, теперь у меня будет компания для обеда, а то получалось: Бог напитал - никто не видал, - сказала Виктория Львовна, подходя к креслу на палубе.
- Здравствуйте, Виктория Львовна! - воскликнула Лиана удивленно, всматриваясь в знакомые черты лица, размытые временем.
За бортом волновалось море. Яхта шла под белыми парусами навстречу судьбе, не ведая страха.
Виктория Львовна рассказывала о себе Лиане.
- Лиана, ты думаешь, что отец давал мне деньги на жизнь? Отнюдь. Он давал деньги маме, когда я была маленькой. А когда мне было года четыре, он мне устроил праздник в детском саду. Он принес пять маскарадных костюмов, и вся группа фотографировалась в роскошных нарядах. После этого он о нас практически забыл. На вид я скромная, но из любого человека готова сделать раба.
Между Лианой и Викторией Львовной пробежала ревность, словно лопнула струна на гитаре.
"И после разлуки жизнь продолжалась, правда, под мелодию из старого кинофильма. Взгляды украдкой, полное молчание и финансовая независимость друг от друга. Чувство потери чего-то близкого и родного постепенно проходило. Иногда бывали мгновения, когда хотелось повернуть историю личной жизни вспять, но люди, оказывается, как реки: они не могут повернуть назад, и хочется повернуть, но все реже и реже", - так думала Лиана.
Илья зашел в офис, посмотрел на Лиану и вышел. "И пусть, есть и другие люди, которые еще разговаривают со мной и смеются, как солнечные лучи. А Илья Львович - как отработанное топливо", - подумала Лиана и положила в кружку пакетик чая. Она заварила чай крутым кипятком из чайника и уткнулась в монитор компьютера. Она работала, пока не вспомнила про чай. Вместо сладкого к чаю у нее были гранулы отрубей с клюквой, дающие чувство сытости. Запив чаем нечто, она вернулась к компьютеру, довольная собой и в полной надежде, что аппетит перебила. Вентилятор, стоящий рядом с ней, монотонно пел свою песню.
В безбрежном весеннем небе появился белый вертолет, он планировал за окном, рисуя в небе из клубов дыма сердце. Похоже, что летчик объяснялся кому-то в любви. Нет, у Лианы таких лирических знакомых не было! Она посмотрела на сердце, которое ветер быстро развеял по небу, и в душе у нее осталось приятное ощущение прикосновения к чужой любви. "Любят же люди", - подумала Лиана и продолжила работу. Желудок требовал нормальной пищи, ее трудовому порыву мешал мелкий и подлый голод. Оказывается, и такое малое счастье, как чувство сытости, ей стало недоступно.